Разрушительная ложь - стр. 49

Увлечение. Навязчивая идея. Помешательство.

Она стала всем, и даже большим.

Я думал, что она – простая головоломка, но я ошибался. Мне словно не хватало какого-то пазла. Сколько бы я ни искал его, найти недостающий фрагмент не получалось, и она продолжала занимать все мои мысли.

Конечно, могло быть и другое объяснение, но я отбросил его, как только оно возникло.

Вот оно: возможно, я не хочу разгадывать Стеллу Алонсо, поскольку если я это сделаю, соединяющая нас нить оборвется.

А по какой-то досадной, непонятной мне самому причине я этого не хотел.

Она открыла рот, чтобы ответить, но я отпустил ее и молча отступил назад.

– Тебе пора. – Это не предложение, а приказ. – И если я снова застану тебя в своей квартире в запрещенное время, ты обнаружишь, что у моей щедрости есть пределы.

Потакать ей было ошибкой. Я уже нарушил слишком много правил.

Окажись в моем кабинете кто-то другой, я бы наказал его за проступок, а не фантазировал о соприкосновении нашей кожи.

Во взгляде Стеллы вспыхнул огонь.

Я ожидал, что она вспылит, но пламя потухло почти сразу, погибнув под слоем льда.

– Понятно. – Она залезла в карман, достала медный ключ и сунула мне в руку. – Ты больше не застанешь меня в своей квартире. До свидания.

Я не осознавал, насколько сильно сжал ключ, пока зазубренный край не впился в ладонь.

В наступившей тишине раздался стук в дверь.

Обычно я наслаждался тишиной. Она умиротворяла и исцеляла, но сейчас казалась гнетущей, словно на грудь давила невидимая тяжесть.

Ключ погрузился в ладонь еще глубже, прежде чем я разжал руку и сунул его в карман.

Я перешагнул через разбитый кувшин, пошел к себе в комнату, сорвал галстук и бросил его на кровать.

Это не ослабило растущего давления в горле.

Подо льдом Стелла ранена. Я успел заметить прежде, чем сработала защита.

Грудь пронзила странная боль, и я издал нетерпеливый звук.

Черт подери.

Какой адский день. Не только из-за работы, но и из-за всех любопытных ублюдков, которые окружили меня, когда я наконец начал с кем-то «встречаться».

Я снял запонки и часы и положил их на тумбочку.

Понятно. Ты больше не застанешь меня в своей квартире. До свидания.

Что, черт подери, это значит? Если она нарушила договоренность по аренде…

На моем подбородке дернулся мускул.

Плевать. Эти чертовы цветы мне даже не нравятся. Я оставил их только из-за дизайнера, который заверил меня, что они «подчеркивают эстетику», и отказался признать неудачу, позволив им умереть.

Но тут дело принципа. Нельзя создавать прецедент, когда человек нарушает соглашение со мной без последствий.

Воспоминание о мимолетной боли в глазах Стеллы появилось как надоедливый комар, не желающий исчезать.

– Черт возьми.

Раздраженно зарычав, я подавил свои лучшие инстинкты, захлопнул за собой дверь спальни и спустился на первый этаж.

Кристиан Харпер – настоящий наглец.

В груди кипела злость, когда я отперла входную дверь и толкнула ее с гораздо большей силой, чем требовалось.

Я испытывала подобные эмоции нечасто, и они разъедали меня изнутри, как кислота.

Я не знала, почему так резко отреагировала на слова Кристиана. Я слышала вещи и похуже от Мередит и троллей в комментариях.

Но то, как именно он себя повел, почему-то особенно меня задевало.

В какой-то момент мне показалось, что он вот-вот поцелует меня. А в следующую секунду он выгнал меня из квартиры.