Разговоры с Джемалем - стр. 10
О. Д.: Но, может быть, это не так плохо, когда большинство людей живёт в подобных канонах: живи вкусно, дай немного жить другим…
Г. Д.: Но это большинство людей возникло сравнительно недавно. Если мы переместимся хотя бы на сто лет назад, то увидим, что подавляющее большинство горожан и, тем более, подавляющее большинство сельских жителей были вписаны в религиозную матрицу, которая, конечно же, подразумевала альтруизм, определённую жертвенность, готовность к физическому самоограничению. В России, например, среди дворянства была очень распространена идеалистическая этическая модель поведения, когда было стыдно делать какие-то определённые вещи.
О. Д.: Почему эта модель вдруг исчезла? Сейчас, насколько я себе представляю, молодое поколение в принципе живёт ради айфонов и прочего, а те самые «идеалы космических полётов», которые ещё были так популярны, скажем, 50 лет назад, они ведь исчезли. Все стремятся поближе к корыту.
Г. Д.: На моих глазах происходила борьба между носителями идеала «космических полётов» и идеала «носителей корыта». Я сейчас расскажу о своём личном опыте, а потом мы перейдём к более общим моментам.
В 1961 году вышла новая программа Коммунистической партии Советского Союза. Эта программа говорила о том, что наше поколение будет жить при коммунизме через каких-нибудь двадцать лет, в 1980 году. И она дала впервые определение, что такое коммунизм, с точки зрения Хрущёва и его присных. Это было очень вульгарное описание. Чудовищно роняя авторитет этого слова, которое ранее было окружено достаточно мистическим ореолом. Оно было окружено ореолом сверхъестественного. Ведь что такое коммунизм? Коммунизм – это голубые сады на Марсе.
У Алексея Толстого есть такой сборник – «Голубые города», где он прямо указывал на то, что мотивировка страшных лишений, на которые шёл российский народ (гражданская война, холод, хлебные пайки по 200 граммов хлеба в сутки), – это не для того, чтобы есть от пуза колбасы. А потому что, как он писал: «Повелитель Гусев стоял, разгадывал объявление о полёте на Марс и говорит: “Я полечу, чтобы там дальше делать мировую революцию”».
На самом деле, вот такие люди были солью. Конечно, мешочники, которых ловили и расстреливали, они, наверное, были доминантной нотой внизу, но двигателем исторического процесса были такие вот Гусевы – носители мечты. Толстой очень хорошо описывает всё это. Но товарищ Сталин об этих «двигателях исторического процесса» позаботился. Он расстреливал, сажал, уничтожал людей, которые являлись носителями идей, идеализма. Если ты веришь в революцию, если ты считаешь себя ленинской гвардией, то путь тебе только один – в общую могилу, в безвестный ров. Уже в 1935 году благодаря такой его садоводческой деятельности в партии осталось менее 2 % людей, вступивших в нее до октября 1917 года.
Что это значит? Это значит, что люди, которые вступили туда по зову сердца, когда партия была ещё ничем, были выбиты, а вот те, которые были конъюнктурщиками и вступили туда уже после октября 1917 года, они как-то ещё выживали. Но дальше уже слоями начинали работать и с ними.
О. Д.: Но всё-таки были и идеалисты. Королёв, например, был идеалистом.
Г. Д.: Это учёный.
Но они тоже при Сталине были шарашкой, потому что их использовали. Они могли бы и без шарашки работать, но, видимо, так считалось, что в шарашке как-то лучше.