Разбитые судьбы - стр. 25
— Да, я виновата, — утвердительно кивнула заведующая. — Мы так давно не просматривали записи, что я и не вспомнила о камерах.
— Пусть госпожа Озаки решает, как поступить. Она имеет полное право заявить на вас.
Заведующая побледнела после слов офицера.
— Простите, Дамла, мы обвинили вас, не разобравшись во всем. Но кто же знал, на что способна Эмелия? — она покачала головой. — Подкинуть кошелек в чужую сумку, а потом поднять шумиху и обвинить невиновного в краже…
Меня повергло в шок от осознания происходящего. Я не видела в комнате для персонала камер и до сих пор была уверена, что они установлены только в коридорах. За спиной слышались оханье и шушуканье работников.
— Что вы все тут собрались, приступайте к своим обязанностям! — сердито произнесла заведующая.
— Почему вы так поступили? Какой у вас мотив? — обратился офицер к Эмелии.
— Это женщина плохо обращалась с одной из подопечных, а Дамла стала свидетелем этого, — произнес Рустам, взяв инициативу в свои руки. — Вот и вся причина. Мы не станем подавать в суд только при одном условии, если ее уволят по статье. Таких нельзя допускать до работы с уязвимыми людьми.
После его слов и этого «мы» – впала в ступор. Я смотрела на Рустама и не могла поверить, что он защищает меня. Что не так с этим человеком? Казалось, что мой мозг сейчас раскрошится.
— А таких, как она, можно? — зло произнесла медсестра, вскочив на ноги. — Она сидела в тюрьме за убий…
Женщина не успела договорить. Она встретилась с холодным взглядом Рустама и замолчала. Я прикрыла глаза. По моей спине прокатился озноб. Я ни на секунду не забывала, кто я такая и что сделала. Но слышать об этом от кого-то постороннего в присутствии Рустама было невыносимо больно.
— Эмелия! — воскликнула заведующая. — Ты уволена! Другого исхода и быть не может!
Медсестра села обратно и вновь заплакала. Ее слезы не вызывали жалости, они казались наигранными.
По разговору, завязавшемуся между Рустамом и полицейским, я поняла, что именно Низами рассказал им про камеры и настоял, чтобы они просмотрели их.
Заведующая еще не раз извинилась передо мной и сообщила, что я могу продолжать посещать их учреждение в рамках социальной помощи, а ещё напомнила про свое предложение о работе. Я отказалась и сказала, что уже нашла другую вакансию. Но была рада возможности бывать в «Пристанище». Все обвинения с меня сняты, и никто больше не будет думать, что я воровка!
Обратно мы с Рустамом возвращались в полной тишине. Всю дорогу я думала, что сказать ему, но не находила слов. Я не знала, откуда он узнал про камеры и почему был так уверен в моей невиновности.
Он довез меня до дома и сразу уехал. Я так и не смогла заставить себя поблагодарить его за помощь. Решила, что сделаю это вечером. Приготовила его любимые блюда и закуски из списка, что написала Луиза, и накрыла стол к его возвращению. Но он не появился той ночью, и в два последующих дня - тоже.
Это было странно. Я несколько раз набирала ему сообщение. Хотела узнать, когда он вернётся, но не отправляла. Решила, что у него может быть женщина, у которой он и остаётся. Я ведь не его жена, а всего лишь домработница…
Когда Рустам появился спустя три дня, мне хотелось спросить, все ли у него в порядке. Но я сдержала своё любопытство. Меня не должно волновать, где он был все это время и почему не возвращался домой. Я всего-навсего работаю на него, черт возьми!