Рассказы озера Леман - стр. 11
Когда Алека опять зашла к нему в комнату, Алекс сделал вид, что спит. Девушка тихо постояла около кровати. Сначала он услышал, как она раздевается. Потом почувствовал, как скрипнул матрас, а затем ощутил за своей спиной тепло чужого тела. Алекс напрягся, но девушка лишь придвинулась чуть-чуть поближе и замерла. Так они и лежали довольно долго, напряженные и прислушивающиеся друг к другу. Но постепенно напряжение исчезло, стало легко и уютно. Потом Алекс, услышав ее ровное дыхание, понял, что Алека заснула. А он еще долго лежал, прислушиваясь к тишине, наполненной ее тихими вздохами, и ни о чем не думал. Под утро заснул и он.
С тех пор так и повелось. Утром они что-то делали по дому, ездили вместе за продуктами. Днем много гуляли. Дом Алекса был одним из последних на улице, которая вела прямо на поля за Женженом. Они проходили мимо соседней виллы, на воротах которой ее владельцы почему-то посадили большого, почти в натуральную величину, муравьеда, сделанного из металла. Этот муравьед очень нравился Алеке, она всегда подходила и гладила его по черному, отполированному до блеска панцирю. Потом они еще немного шли по улице и выходили к ферме. Там их всегда встречала огромная лохматая собака, больше похожая на снежного человека, каким его изображают в детских книгах.
На лугу перед фермой важно прогуливались три ламы. Они прекрасно чувствовали себя в компании лошадей, разведением которых занимался хозяин. Когда-то он поехал по делам в Перу – надеялся отыскать там какую-то особую породу лошадей. Лошадей он действительно купил там редчайшей породы – перуанских пасо. Но заодно прихватил и жену – коренастую черноволосую круглолицую женщину, удивительно молчаливую и работящую. Она прожила в Женжене уже много лет, но все еще очень скучала по родине. Наверное, поэтому муж и привез ей в подарок из Перу нескольких лам, которые стали местной достопримечательностью. Иногда Алекс и Алека заходили на ферму. Алекс выпивал рюмочку вина с хозяином, а Алека шла покормить лам, которые стали совсем ручными и брали еду прямо из рук.
Алекс по-прежнему часто заходил в музей Женжена, где находилась знаменитая коллекция произведений ар-нуво Нейманов. Он столько лет там проработал, что это старинное поместье стало его вторым домом. Алека также полюбила там бывать. Алекс с наслаждением рассказывал ей историю каждой вазы.
Он показал ей и картину Мунка «Мадонна». Когда-то эта работа вызвала настоящий скандал. Критики писали, что Мунк показал женщину в момент пика чувственных наслаждений. И назвать это «Мадонной»! Да это же глумление над христианскими ценностями!
Алексу же всегда казалось: женщина изображена здесь не в миг наслаждения, а в момент прощания с жизнью. На многих картинах Мунка любовь и страдание, а порой и смерть, идут рука об руку. Сам Мунк, отбиваясь от негодовавшей публики, писал, что любовь – это божественное чувство, поэтому каждая влюбленная женщина – Мадонна. И не просто Мадонна, а Мадонна Страдающая. Почему? Любовь – это источник и новой жизни. А в момент зарождения жизни женщина олицетворяет святость мира и его страдания и страхи.
Теперь Алексу уже не казалось, что Алека похожа на женщину с картины Мунка. Она все чаще улыбалась, это преображало ее лицо, делало его еще более молодым, почти совсем детским. Да и радоваться она умела всему, как ребенок, – хорошей погоде, вкусным круассанам, новой розе в саду, вылезшей утром из бутона, упавшему с дерева красно-оранжевому листу клена.