Пятая попытка для обреченной вдовы - стр. 43

26. Глава 12. (продолжение)

– А вы были знакомы? – я не смогла скрыть яда в голосе, прожигая его взглядом. Ну, что поделать, если только один его вид выводит меня из себя. Я сразу становлюсь в стойку, готовая защищаться.

– Увы, не довелось, – печально качнул он головой.

– Дорогая, ты, наверное, не знаешь, но этот господин – славный сын рода Блейкмор, – мягко попыталась урезонить меня матушка умершего жениха. – Они всегда стояли на защите нашего королевства. Он ведёт расследование случившейся трагедии… – женщина не сдержалась и вновь расплакалась, прижимаясь к моему плечу.

– Матушка, полно вам, – попыталась вмешаться её дочь, та самая, что сопровождала джентльменов в саду. Она шагнула ближе, но это только усилило плач матери, которая была не в силах справиться с горем, что вновь и вновь накрывало её.

– Пойдёмте, госпожа Грейвстоун, вам нужно немного отдохнуть, – я старалась говорить мягко, словно с ребёнком, ведь прекрасно понимала, что горе ещё долго будет преследовать её, а держать лицо в такие моменты бывает очень сложно, и нужны люди, которые просто позволят выплеснуться эмоциям и поддержат в своих объятиях.

Стрельнув на мужчин недовольным взглядом, я отметила, что дочурка не спешит идти за маменькой, предпочитая их компанию.

Блейкмор задумчиво смотрел мне вслед, почти без неприязни, в то время как Кеннингтон провожал взглядом с неприкрытым интересом. Вот привязались же на мою голову!

Женщина совсем повесила голову, но, благодаря подоспевшей горничной, я нашла нужную комнату и помогла ей прилечь. Оглядевшись, поняла, что здесь всё было гораздо плачевнее, чем даже в доме. Обои выцвели, а мебель давно не обновлялась, хотя портьеры и балдахин были новенькими. От них шёл нежный запах лаванды.

В очередной раз в голову закралась мысль, что всё же это был бы брак не по любви, отчего я не сдержалась и скривилась.

– Он любил тебя, Кристель! – с внезапной силой женщина схватила меня за ладонь. – Знаю, что ты многое сейчас не помнишь, оттого может показаться, что мой мальчик был охотником за приданым, но это не так. Он цепко хватался за жизнь, отучился в колледже, получая стипендию его величества. Ему для этого пришлось проглотить свою гордость, ты же не представляешь, как сложно юному главе некогда блистательного рода заявить во всеуслышанье, что у нас нет денег, и пройти конкурс на стипендию вместе с детьми нуворишей, а то и вовсе горожан, – она говорила с искренним жаром, отчего я чувствовала, как зарождается сочувствие – не к мужчине, которого я не знала, а к матери, так отчаянно цепляющейся за память о нём. – После он поступил на службу в посольский корпус. Пять лет провёл в Альбионе и сумел построить стремительную карьеру. Когда мой сын вернулся на родину, у него уже были связи и сбережения. Пара удачных вложений позволили нам выдохнуть и даже сделать небольшой ремонт… У него бы всё получилось, Кристель, – взяв из рук горничной стакан с жидкостью, в которую та накапала успокоительные капли, несостоявшаяся свекровь залпом осушила его. – Мы бы и Элизу выдали замуж, и младшему смогли бы помочь пробиться в свет, – с грустью провожала свои не сбывшиеся мечты.

– Ещё всё получится, – откликнулась я.

– Вряд ли, – расположилась женщина на подушках. – Только ты нас не забывай, Кристель, заглядывай иногда… Будем вместе вспоминать моего мальчика.