Пуля для штрафника - стр. 3

– Разберемся, что за бревно, – обернувшись к старшине, проговорил лейтенант. Лицо его, точно обтянутое пожухлым пергаментом, стало совсем желтым от злости. – Аникин!

– Слушаю вас, товарищ лейтенант, – с готовностью на грани издевки тут же отозвался Андрей.

Замполит даже не сдерживал расползшегося по его желтому лицу раздраженно-кислого выражения.

– Командир батальона срочно вызывает вас в штаб. Ни минуты промедления!

– Э, товарищ замполит, сейчас не треба идти, – возразил лейтенанту Бондарь. Разогнув спину, он указал своей ручищей в сторону артобстрела. – Побачьте, шо робыться, – добавил Богдан. – Щас спуск к реке снарядами накроет.

– Отставить разговорчики! – чуть не до визга дойдя, оборвал Бондаря замполит. – Аникин, вы слышали приказ?! Сро-очно к ротному!

– Есть – к комбату! – без всякого выражения откликнулся Андрей и, козырнув, тут же сорвался с места.

Сопроводительные реплики лейтенанта Шанского или Воблы, как прозвали его ротные острословы, Андрей уже не слышал. Слова его потонули в грохоте приближавшихся взрывов. Нагнувшись, придерживая ППШ правой рукой за ствол, Аникин побежал вдоль грунтовой, в грязь превращенной дороги прямиком к селу. Немцы переносили стрельбу ближе к берегу, и снаряды грозили вот-вот накрыть этот участок низкого, пойменного ската к пологому левому берегу Днестра.

Солдаты побросали свои бревна. Все с нескрываемой тревогой наблюдали, как к постепенно уменьшающейся фигуре их командира отделения приближаются взрывы.

– Чего стали?.. Быстро все за работу. Блиндаж еще не достроен!.. – с места в карьер попытался скомандовать замполит. Но истерически исторгнутый Воблой приказ был так единодушно проигнорирован, что лейтенант, осекшись и захлебнувшись в собственной желчи, молча спрыгнул в окоп, из-за бруствера глянув туда, где наперегонки с немецкой артиллерией соревновался Аникин.

Вот очередной земляной фонтан взметнулся вверх метрах в двадцати от старшины. Тот как подкошенный рухнул и вжался в ложбинку. Надо ж этой ложбинке в нужный миг в нужном месте как раз оказаться! Хотя это со стороны, тем, кому невдомек, могло так показаться, что, мол, это ложбинка старшину нашла. На самом деле Андрея на встречу со спасительной выемкой в днестровской земле толкнули везение и наитие. Укрыла его всего лишь на несколько секунд, пока осколки летели и осыпался град глинистых комьев.

Чутьем, отточенным за сотни проведенных на передовой дней и ночей, угадал долю секунды, когда надо подняться и снова опрометью броситься вперед, по подсказанной тем же солдатским чутьем траектории.

Почти все из отделения уже перебрались в спасительное укрытие траншеи. Только Зайченко, как завороженный, торчал на поверхности, среди брошенных досок и бревен.

– Во дает командир! – проговорил он. – В догонялки с немецкой артиллерией.

– Слышь, ты, дубина, бегом в траншею! – дернул его за сапог Бондарь. – Тебе все игры… Тут сама костлявая за командиром скачет.

– Оно понятное дело, – скатываясь вниз, согласно кивнул Зайченко.

– Тебе-то теперь, знамо дело, понятно, Зайченко, – отозвался кто-то с правого фланга траншеи. – Командир-то тебе здорово мозги вправил. Чтоб не шастал где не надо.

– А ударчик у старшины хорош. Вишь как его с правой свалил.

– Да уж, по части челюсти лучше со старшиной не связываться.