Птичка перелётная. Маршрут для обречённых - стр. 14
– Возьмите, они вам больше к лицу.
Оливия взяла бусы и накинула на шею. На лице выступила улыбка удовольствия.
– Спасибо, дорогая. Я, правда, очень люблю жемчуг.
– Жемчуг приносит счастье, богатство и радость. Пусть он станет вашим талисманом.
– Спасибо.
– Ну что ж, прощайте, юная леди. Приятно было с вами познакомиться.
Отношения – тонкая льняная нить, привязанная к связке хрустальных бубенцов, стерегущих малейшее её натяжение. Достаточно только произнести не то слово и…
– Прощайте, Христофор… – она забыла отчество, она так волновалась, когда Егор представлял ей родителей, что в голове остался лишь сумбур каких-то слов. – Колумбиевич, – вырвалось непроизвольно.
Увидев вытянувшееся лицо Оливии, Элла поняла, что всё испортила. Она так старалась весь вечер, и всё пошло прахом. Элла зажмурилась.
– Ха! – грохнуло и покатилось громовыми раскатами: – Ха-ха-ха.
– Ха-ха-ха, – полилось бархатное журчание.
– Ха-ха-ха…
Элла открыла глаза.
Смех – единственная из причуд удивительного мира, дарящая ощущение полного безоговорочного счастья. Пусть и мимолётного.
Глава 7
Живот. Она испугалась, когда впервые увидела его после родов. Точнее, после операции. Живот её теперь выглядел как огромная грушевидная складка с безобразными рубцами-растяжками. По центру тянулся красный шов. От этого уродства у неё закружилась голова, она прислонилась к стене и схватилась рукой за раковину.
В палате их было трое. Многодетная мамаша, Недотёпова Юлия, после шести неудачных попыток родить мальчика, наконец осчастливленная почти нежизнеспособным представителем мужской братии – это раз. Трижды разведенная и уже дважды рожавшая юная особа – это два. И Люба – свежеиспеченная мамаша, за одну ночь, превратившаяся из круглого шарика в плоскую дощечку.
Больничные вечера свободны от процедур, самое время для откровений, жалоб на судьбу и перемывания косточек своим половинкам.
Многодетная мамаша, побиваемая мужем-алкоголиком, всё время обреченно вздыхала и утирала слезу, жалуясь на свою судьбу.
– Почему не уходишь? – удивлялась Люба.
– Куда я с шестью девками-то? – вполне, на её взгляд, резонно отвечала Юлия Петровна Недотёпова – женщина довольно крупных габаритов. При желании такая легко могла отправить своего худосочного супруга в глубокий нокаут.
– Зачем тогда столько рожала?
– Очень мальчика хотелось.
Люба, пожимая плечами, переглядывалась с другой соседкой, Скороспелкиной Ольгой, с которой они были ровесницами. В свои 24 года Скороспелкина уже успела трижды сходить замуж и родить двоих детей. Последний муж был младше Ольги на пять лет. Каждый вечер он робко топтался под окнами родильного отделения.
– А ты по какой причине разводилась? – поинтересовалась Люба.
В ответ Ольга стала подробно и даже, как показалось Любе, с упоением перечислять недостатки своих экс-мужей, а заодно и того, что торчал под окнами.
Люба удивлённо её слушала, складывая в уме количество недостатков троих Ольгиных мужей. Выходило, что сумма недостатков троих мужей равнялась сумме недостатков одного её мужа. Хотелось тоже на что-нибудь пожаловаться.
– А у меня живот мешком висит, ужас какой, как теперь перед мужем раздеваться?
– Втянется, – заверила много рожавшая Недотёпова. – Я в первый раз тоже напугалась, а потом ничего – привыкла.
Со временем живот действительно втянулся, но не до конца, небольшая складка, разделённая швом, всё-таки ещё висела, хотя прошёл год.