Прямой эфир - стр. 6
– По-старому, – теряюсь я от ее прямолинейности. А ей хоть бы что — нагло толкает зевак, все время подначивая меня ускориться. С легкостью школьницы минует площадь, вынуждая перейти на бег, ведь за этой прыткой дамочкой не так-то просто угнаться, и, постоянно оглядываясь, не отстала ли я по дороге, кивает в сторону автомобиля, брошенного у магазина.
– Ну, Борька! Говорила ему, не ешь, разнесет, как деда Геру, а ему хоть бы что! Как по скайпу не созвонимся, вечно колбасу наяривает! Ряха уже в монитор не влезает, боров! Не кисни, Лизок, теперь как человек заживешь! Я тебя объедать не стану, у меня фигура! – видимо, решив, что после папиного набега на холодильник, мне оставалось довольствоваться лишь водой, подбадривает меня тетя Вика, уже кидая мой чемодан на заднее сиденье своего старенького матиза. – Глядишь, и мать твою сюда перетащим, пока он и ее не съел.
Чувство юмора у нее странное, но, видимо, ее все устраивает, потому как она заливисто смеется, выруливая на дорогу. Я же лишь улыбаюсь, не желая обидеть свою родственницу, любезно согласившуюся меня приютить, пока я не решу вопрос с общежитием, и жадно изучаю архитектуру, мелькающую за окном.
– Живу я одна, – тем временем никак не уймется женщина, ради своей болтовни даже выключив магнитолу. – Дома бываю редко, но если мальчика привести надумаешь, лучше заранее предупреди, чтобы краснеть потом не пришлось. Меня-то ничем не смутишь, я твоего папку без штанов в душе застукала — так что после такого ничего не боюсь. А вот ты точно будешь краснеть, как помидор, по лицу вижу — скромница.
Она подмигивает, тряхнув каштановой шевелюрой, и для чего-то тычет мне в бок, переходя на заговорщический шепот.
– Парень-то есть, Лизок?
– Нет, – смущаюсь я такого поворота.
– Значит, найдем. Здесь их как грязи, хоть каждый день меняй. Так что подыщем, не переживай.
– Спасибо, конечно, но мне не надо.
– Ну, как знаешь. Может, и к лучшему, толку от них? Как с козла молока! Я после первого брака всерьез мужиков не воспринимаю, все как один — подлецы.
Замечание спорное, потому что с детства я верила, что счастливый брак возможен, и родители мои яркое тому подтверждение, но предпочитаю смолчать. Кто знает, что пережила моя тетя? Меня в подробности не посвящали, а бередить старые раны расспросами как-то не хочется.
За нескончаемыми разговорами тети Вики, я мало что успеваю запомнить — постройки все как одна сливаются перед моими глазами, не оставляя после себя в памяти ни чудных названий на неоновых вывесках магазинов, ни адресов, которые на такой скорости разглядеть нереально.
– Выпрыгивай, Лизка, приехали! – ворвавшись во двор с диким скрежетом шин, тетя глушит двигатель и раньше, чем я успеваю отстегнуть ремень безопасности, выбирается на улицу, громко хлопнув водительской дверью. Удивительная женщина, просто кладезь ненужной информации и нескончаемый источник энергии. Рядом с ней даже мне хочется двигаться поживее.
Не знаю, что я ожидаю увидеть за железной дверью ее квартиры, но мысленно настраиваюсь на худшее: не удивлюсь, если по утрам она совершает обрядовые танцы в своей гостиной, со всей дури ударяя в бубны, и вряд ли испугаюсь, если все ее полки заставлены замысловатыми статуэтками...
– Замок заедает, так что приготовься. Вот так наваливайся и крути, – хорошенько приложившись к металлической поверхности плечом, тетя кряхтит, и, наконец, совладав с замочной скважиной, произносит: