Пропавшая пастораль - стр. 3

– Не может быть! – нервно проговорила директор картинной галереи и посмотрела на Тельманова, будто ища поддержки.

– С этим мы обязательно разберемся, – с озадаченным видом пообещал он московской коллеге.

Она благосклонно кивнула, а Тельманов, повернувшись к немногочисленным представителям средств массовой информации, с натянутой улыбкой бодро предложил:

– Друзья, вы можете задать свои вопросы по поводу экспозиции, – будто намекая, что не стоит обращать особое внимание на неловкий момент с возможной подделкой известной картины.

– Простите, пожалуйста, – раздался робкий голос «радистки», протягивающей диктофон столичной гостье, – а как вы в целом оцениваете коллекцию картин нашей галереи?

На заученный вопрос, женщина из министерства дала столь же банальный ответ о бесценных творениях художников с мировым именем, как будто ничего не произошло. Она, как стервятник, смотрела на девицу, у которой слегка дрожала рука с диктофоном.

Газетчица молча что-то аккуратно записывала в блокнот. Симоновой стало как-то неловко за такую скучную пресс-конференцию, и она сделала шаг вперед.

– Насколько мне известно, Огюст Лепаж тщательно и подробно выписывал все детали на своих пасторалях при этом делая мазки слева направо, потому что был левшой, – начала, немного волнуясь, Симонова.

Все резко повернулись к ней.

– На этом полотне именно так они и расположены, – продолжила журналистка и в упор посмотрела на седовласую даму, – вы уверены в том, что картина – не подлинная?

Московская гостья ещё раз бросила взгляд на «Юную пастушку» и, повернувшись к неробкой журналистке, улыбнулась.

– Приятно, когда представители средств массовой информации разбираются в искусстве, – ее голос неожиданно стал необыкновенно мягким.

Антон Эдуардович одобрительно кашлянул.

– И мне бы очень хотелось, чтобы этот шедевр не оказался фальшивкой! – Светлана Юрьевна кивнула Тельманову и продолжила, глядя прямо в объектив камеры. – Дело в том, что, инспектируя региональные музеи изобразительного искусства по всей России, мы уже сталкивались с подобными случаями. К сожалению, предприимчивые люди изымали наиболее ценные картины, подменяя их на копии, – она вздохнула, – в лихие девяностые даже некоторые руководители, нечистые на руку, пользовались своим положением и вступали в соглашения с криминалом. Надеюсь, что в вашем городе, – она нарочито выделила слово «вашем», – дело обстоит не так. Если полотно «Юная пастушка» окажется лишь копией, то я уверена, что от руководства музея незамедлительно поступит заявление о краже и подмене в милицию. И будем надеяться, что подлинник вернут на своё законное место.

– Непременно, – раздался растерянный голос директора галереи.

– А я в свою очередь, – начал строго Тельманов после небольшой паузы и замолчал.

Он дождался, когда журналисты поменяют дислокацию и протянут микрофоны к его лицу, и только потом продолжил:

– Возьму под свой личный контроль этот вопиющий инцидент с подменой, потому что, – он посмотрел на начальственную московскую гостью своим бархатным взглядом, – в профессионализме Светланы Юрьевны я ни на секунду не сомневаюсь.

– А что конкретно вы предпримите в первую очередь? – смело спросила корреспондентка газеты.

– Ну, – Антон Эдуардович изобразил раздумье на своем породистом лице, – сначала, конечно, проведем тщательную экспертизу картины. Как говорится, все сделаем по букве закона. Рад сообщить вам, дорогие коллеги, что у нас есть специалисты, которые скрупулезно выполнят этот процесс. А я со всей ответственностью заявляю…