Происхождение видов - стр. 18
– У нас здесь не курят, – металлическим голосом сообщила мне Райс. – Давайте перейдем к делу. Что думают у вас в России о политике США?
– Да вас ненавидят все поголовно, – прорвало меня наконец. – Вы же постоянно везде гадите. В Югославии устроили бомбометание, которого со времен Второй мировой войны не было, в Афганистане привели к власти черт-те кого. Талибы, которых вы сместили, хоть опиумный мак запрещали сеять, а сейчас продажа Афганистаном наркотиков возросла в сотни раз! А чем вам не угодил Саддам Хусейн? Он же раньше другом вашим был, а потом вы какое-то оружие массового поражения к нему приклеили… А батька что вам плохого сделал?
– Батька? Фазер? О чьем папе вы говорите?
– Да не фазер, а батька братского нашего белорусского народа – Александр Григорьевич Лукашенко! Что вы из него все чучело пытаетесь сделать? А вот когда ваши прихлебатели из самостийной Украины из всего народа Крыма пытаются сделать чучело, вы их с остервенением гладите по чубам…
Кондолиза слегка поперхнулась.
– А при чем здесь Крым?
– При том, что ваши марионетки на последних выборах решили переписать все фамилии крымских избирателей на украинский манер. Вот что такое «Нью-Йоркское время», ты знаешь (неожиданно перешел я на «ты»)? То-то и оно, что не знаешь. И никто не знает, потому что весь мир знает «Нью-Йорк таймс», название газет никто, нигде и никогда не переводит. И фамилии людей не переводит. Райс – она и в Африке Райс. И Сему Альтшулера никто не меняет на Старого Обманщика. А в Крыму почему-то Скворцова записали в избирательных списках как Шпака, Зонтикова сделали Парасолькиным, а Воробьева – Горобцом. И весь цирк этот только для того, чтобы не дать людям свободно высказаться на выборах, которые вы в отличие от белорусских признали чуть ли не образцом вашей гнилой демократии.
К концу моей тирады Кондолиза, похоже, взяла себя в руки. Чтобы перехватить инициативу, она затараторила, как плохая училка какого-нибудь паршивого советского ПТУ. При этом сделала вид, что минуту назад как будто бы и не спрашивала о батьке и Украине.
– Саддам – международный террорист, он свой народ мучил, сейчас свободолюбивые иракцы под нашим руководством идут к демократии и справедливости…
– Да во время американской оккупации в Ираке погибло больше людей, чем за десятки лет правления Хусейна! – повелся я как дурак на ее нехитрый маневр. Но, к счастью, вовремя остановился.
Вскочив со скамейки, я подгреб к седовласым хиппарям, выхватил что-то засунутое в бумажный пакет и залпом выпил.
– Совсем без Советского Союза распустились! Ничего, сейчас не ельцинские времена, подводные лодки строятся, недавно вот новую ракету испытали, которую вам ни в жисть не сбить, как ни старайтесь! А вы думали, на вас совсем управы не найти?
– Но ваш президент Путин отклонился от демократических принципов и ведет охоту на инакомыслящих, – спешно отхлебнув диабетической кока-колы, скривилась Кондолиза Райс.
– Ну уж дудки! Настоящую охоту ведет у вас министр обороны Доналд Рамсфелд. Он как раз намедни своего собутыльника на охоте подстрелил, – парировал я.
Кондолиза аж вздрогнула.
– Да как ты можешь оскорблять своими глупыми подозрениями великий американский народ – светоч свободы?! – перешла и она тоже на «ты».
– Светоч?! А тебе самой известно, что в вашей Америке тридцать миллионов полностью неграмотных, а еще тридцать могут поставить только автограф?