Привет, соседка! - стр. 23
Едва не дав дуба от инсульта, обогащенный опытом, я набрасываюсь со спины на Пинкодика, обхватываю ее талию руками и под ошалелый взгляд консультантши тащу это чудо вместе с кучей барахла в примерочные.
— Барс, ты рыбного супа объелся?! — взвизгивает она, когда я заталкиваю ее в кабинку и задергиваю шторку.
— Просто не терпится взглянуть на тебя вон в том платьице, — отвечаю, поглядывая на торговый зал через щелку.
— В зеленом?
— Ага, в нем самом.
— Тут нет зеленого платья! — вопит Пинкодик.
Разворачиваюсь к ней и ладонью зажимаю ее рот. Ее глаза вылезают из орбит, как только спиной касается угла. Все шмотки выпадают из рук, и она затаивает дыхание.
— Ты можешь хоть раз помолчать? — спрашиваю глухо.
Покивав, она один раз моргает, но как-то неубедительно. Предвижу, что как только отниму ладонь от ее лица, она укусит меня и заорет на весь торговый центр.
— Хочешь эти тряпки? Я куплю. Но и ты сделай кое-что для меня.
Она опять согласно моргает.
— Там в зале мое неудачное прошлое. Напомню ей о себе, и она прилипнет пиявкой. А у меня уже есть одна. — Осторожно, без резких движений расслабляю руку. — Пожалуйста, Пинкодик, будь другом. Помоги избавиться от нее.
— Принести тебе сюда платье пятьдесят шестого и шляпку? — язвит она. — Неудачная затея. Тебя выдадут кроссы за восемьсот баксов.
— Я смотрю, они тебе прям поперек горла.
— Как и ты весь!
— Тогда сама добивайся своего Цукермана! — Берусь за шторку, но Пинкодик вовремя спохватывается, какой она ноль без меня, дергает за руку и опять застревает в углу тесной кабинки.
Ее испуганный взгляд смещается с моих глаз на губы, кадык, грудь, и она опускает лицо. И все-таки я успеваю заметить тень ее вороватой улыбки. Она не спешит разжать пальчики, вцепившиеся в мое запястье. Даже смотрит на них. Выжидающе. Она караулит мою реакцию. А у меня глаза жжет от лицезрения того, чем я мог бы сейчас обладать. Этот искрометный момент мог бы наполниться дрожью тел от неминуемого удовольствия. Но мы не переходим черту по известной только нам двоим причине. Она держит на меня обиду. Я жду, когда она повзрослеет.
— Хорошо. — Ее пальцы покидают мою руку. — Что надо сделать?
— Притворись моей…
7. Глава 7. Вася
Не парень, а пулемет. Всегда в полной боевой готовности, перезаряжаясь на ходу. Нервирует, что он просит меня лишь притвориться его, а не стать, но мое чувствительное сердечко радешенько и этому. А губы, недавно ужаленные его поцелуем, даже сейчас взывают о повторе.
— Притвориться твоей… кем? — нарочно переспрашиваю я. — Сестрой? Племянницей? Приемной дочерью? Прислугой? — на последнем делаю акцент, напоминая ему, за кого меня приняла его швабра Серебрянская.
Бездонные глаза пристально смотрят на меня с легким соблазном. Шершавая, влажная ладонь ложится на мое обнаженное плечо, отправляя мурашки вниз по руке.
Я замечаю стекающую по мужской шее капельку пота и прикусываю губу, представляя солоноватый вкус его кожи. Разгоряченный, нервный, вспотевший, он всегда нравился мне больше, чем разомлевший после душа. Покорить меня всего-навсего впитавшимся в него запахом машинного масла было куда проще, чем уламывать на внеплановый романтический вечер какую-нибудь выпендрежницу. Но Барс не ищет легких путей. Доказывает всему миру, что способен овладеть любой девушкой, только ткните в нее пальцем.