Принцесса на горошине - стр. 5

– Тебя поставят в угол?

– Нет, малышка, так жестоко со мной обойтись не посмеют. Мне просто отрубят голову.

– Ох!

– Вот и я не хочу, этого «ох».

* * *

Николетт подросла и пришло время обучать маленькую принцессу правописанию и арифметике, в её жизни появились другие учителя. Они были заранее встревожены рассказами о дарах фей, но девочка не показывала каких-то особых талантов к учёбе, разве что схватывала всё на лету. Так ничего в том нет сверхъестественного. Просто умненький ребёнок, весь в отца. И учителя успокоились.

Времени на уроки уходило всё больше, времени на игры оставалось меньше. Да и игры изменились, потому что «королевский отпрыск должен иметь преданное ему окружение». И в её свиту срочно назначили подругами нескольких девочек из знатных семей. Бонна Корделла поначалу согласилась приглядеть за всеми. Да только девочки каменели от страха в её присутствии. Кое-каким дозволительным в приличном обществе детским играм ей всё же удалось их обучить. Но играли подружки как-то нехотя, с застывшей скукой в глазах, оживали лишь во время кукольных парадных обедов. Леди со свистком поняла, что начинает попусту раздражиться и пустила «уроки общения с подругами» на самотёк. Появлялась она теперь у принцессы лишь ближе к вечеру, ставила в комнате отвод глаз и уводила свою воспитанницу исследовать дворцовые залы и коридоры. Две кошки словно две серые тени скользили вдоль стен, внимательно обнюхивали углы, запоминали повороты и тайные лазы.

Это были великолепные прогулки: – насколько несхожи были парадные залы и библиотека, коридоры пронизывающие и окольцовывающие здание дворца, подвалы и чердаки! Насколько несхож был застоявшийся в разных помещениях запах! Пару раз королевские собаки делали стойку на них, но старшая кошка фыркала сердито и собаки поджимали хвосты. Иногда нашим странницам встречались дворцовые коты, но близко не подходили. Что-то настораживало их. Скорее всего, они отлично понимали, кто перед ними.

Не сказать, что после этих прогулок Николетт полюбила дворец, но здесь ей было интересно.

Особенно нравились ей нечастые ночные странствия. Когда кошачье зрение позволяло увидеть непривычное.

Позолота тускнела, гобелены превращались в двери, ведущие в мир единорогов и затканных пёстрыми цветами полян. Проходила ночная стража – одетые в старинную военную форму заводные человечки. Пробегали похожие на ночных мотыльков припозднившиеся фрейлины. И на дворец опускалась тишина.

Но не безлюдье. Исчезали знающие себе цену вельможи, все эти имеющие вес и голос фигуры, исчезали украшающие общество и плетущие интриги дамы.

И появлялись люди в неброской и немаркой одежде. Ни стуком, ни шорохом не нарушали они драгоценный королевский сон.

Всё, куда могли дотянуться их руки, вооружённые лестницами, щётками и мокрыми тряпками, обметалось, промывалось, надраивалось. Неслышно спускались на цепях огромные хрустальные люстры, счищался натёкший воск и ставились новые свечи, натирался мастикой наборный паркет, смазывались дверные петли. Множество людей бесшумно и ловко делало привычную работу.

Кошачьему носу маленькой принцессы нравились запахи ночной перемены декораций, как называла это действо леди Корделла.

* * *

Когда принцесса подросла ещё чуток начались вылазки в огромный дворцовый парк.