Прежде, чем их повесят - стр. 27
Джезаль едва не присвистнул от удивления.
– У этой обезьяны?
– Об этой, как вы выразились, обезьяне слагают легенды по всему Северу. Правда, на родине Девятипалого зовут Девять Смертей. Его имя повергает в трепет сердца сильнейших воинов: соратникам оно придает мужества, на врагов наводит ужас. Он непревзойденный опытный боец и хитроумный тактик, а кроме того, обладает умением рассказывать меньше, чем ему ведомо. – Байяз искоса взглянул на Джезаля. – Хотя некоторым моим знакомым свойственно обратное.
Джезаль, помрачнев, ссутулился. Ну чему может научить Девятипалый? Разве что есть руками и не мыться неделями.
– Большой форум, – пробормотал маг, когда они проходили мимо огромной площади. – Пульсирующее сердце города… – Даже в его голосе звучало разочарование. – Рынок, театр, место судебных заседаний, арена для философских и политических споров… В Старую эпоху здесь собирались все жители Халциса – яблоку негде было упасть, суета царила до поздней ночи.
Теперь места хватало в избытке. На обширном пространстве толклась жалкая горстка людей, хотя тут свободно уместилась бы толпа в пятьдесят раз большая. Периметр форума опоясывали грязные разбитые статуи на покосившихся пьедесталах, а в центре темнело несколько прилавков, сбившихся в кучу, словно замерзшие овцы.
– Тень былой славы… – Байяз указал на потрепанные статуи. – Сегодня нас интересуют только эти обитатели города.
– Неужели? А кто это?
– Императоры прошлого, мой мальчик, и о каждом есть что рассказать.
Джезаль мысленно застонал. Он историей своей-то страны не особенно интересовался, а тут какое-то гнилое болото на бескрайнем западе мира.
– Да их же целая толпа, – хмуро пробурчал он.
– И это еще не все! История Старой империи насчитывает мно-о-ого веков.
– Потому ее и называют старой, – фыркнул Джезаль.
– Поосторожнее со мной, капитан Луфар, для этого турнира у вас шпага коротка. Пока ваши предки бегали голышом по землям Союза, объясняясь жестами и поклоняясь грязи, здесь, благодаря моему учителю Иувину, зародилось могущественное государство. До сих пор ни одна страна не сумела с ним сравняться: ни по размеру, ни по богатству, ни по научному и духовному величию. Адуя, Талин, Шаффа – все они лишь жалкое подобие чудесных городов, что процветали в долине великой реки Аос. Это колыбель цивилизации, мой юный друг.
Джезаль обвел взглядом облезлые статуи, гнилые деревья, грязные, пустынные, разрушающиеся улицы.
– И как же оно захирело?
– В двух словах процесс упадка не описать. Успеху и славе всегда сопутствуют поражение и позор. А еще тихая зависть. Зависть и гордыня порождают ссоры, а те перерастают в междоусобицы и войны. Две крупномасштабные войны привели к чудовищной катастрофе. – Маг проворно подскочил к ближайшей статуе. – Но даже из катастроф можно извлечь урок, мой мальчик.
Тот скривился. Нужны ему уроки, как гнилой член! И ничей он не «мальчик»! Однако старика его упрямство ни капли не смущало.
– Великий правитель должен быть безжалостен, – затянул Байяз. – Если его жизни или власти грозит опасность, он должен действовать молниеносно, без колебаний и сожалений. За примером далеко ходить не надо – возьмем императора Шиллу. – Запрокинув голову, он посмотрел на высящуюся над ними мраморную статую с истертым временем и стихиями лицом. – Едва он заподозрил своего управляющего в тайных помыслах о троне, то приказал его немедленно казнить, жену и детей задушить, а родовой особняк в Аулкусе сровнять с землей. – Маг пожал плечами. – Без малейших доказательств. Да, жестоко. Да, чересчур. Но излишняя жестокость предпочтительнее ее недостатка. Уж лучше пусть боятся, чем презирают. Шилла это знал. В политике нет места чувствам, понимаете?