Повелительница леса - стр. 25
— Ты был на свадьбе?
— И даже подарил свадебный подарок, — кивнул Флориан.
— Как это мило с твоей стороны, — восхитилась я. — Не все способны на прощение и…
— Я проклял Лиатрис, — перебил меня единорог.
8. Глава 8
— Что ты сделал?!
— Сказал, что проклинаю ее на века, что она никогда не сможет зачать, что ее отпрыски никогда не будут править в Лоурэллине. А что ты хотела? Я был ужасно зол! — Флориан смотрел куда-то позади меня, видимо, та давняя история развертывалась сейчас перед его мысленным взором. — Но заклятие получилось довольно сильным и почему-то ударило по всем. Теперь детишки не рождаются у всех эльфиек. Последний раз детский смех звучал в нашем лесу почти два века назад.
— Так ты и есть то самое черное зло, которое захватило рощу! — В моей памяти всплыл разговор с Камелией.
Флориан довольно фыркнул.
— Зато сюда никто не ходит без приглашения. Мне нравится одиночество.
— Так отмени скорее проклятие!
— Какая ты умная! — язвительно бросил Флориан. — Думаешь, я не пытался? Почти сразу, как остыл, но все без толку. А так как я злобно прокричал это на свадьбе, при всех жителях Лоурэллина, то, сама понимаешь, в «угадай, кто всех проклял» играть не пришлось. Когда через пятьдесят лет не родилось ни одного младенца, все поняли, что проклятие набрало силу. Элрик приказал мне отменить проклятие, и я пытался, перечитал множество древних книг, — мне до сих пор от книжной пыли чихать хочется! — но ничего не получилось. Я не знаю, как его отменить! Изгнать меня Элрик не мог, ведь Лоурэллин — мой дом. Тогда я сам ушел в эту рощу и запечатал в нее вход, чтобы ко мне никто не ходил по несколько раз в день с просьбами, мольбами и угрозами. К тому же я не теряю надежды найти решение.
— А единорогом-то ты как стал? — устало спросила я.
Бедняга Флориан, представляю, с какой ненавистью ему пришлось столкнуться! Неудивительно, что он стал затворником.
— С этим вышла ерунда. Я пробовал одно заклинание, а оно повело себя совершенно непредсказуемо.
— И ты навсегда оказался заточен в теле лоша… то есть единорога?
— Надеюсь, что не навсегда.
— Послушай! — радостно вскрикнула я и сделала шаг к Флориану. — В книгах пишут, что поцелуй обладает волшебной силой! Обычно там целуют хрюшек и жаб, но ты же не жаба в бородавках, а всего лишь единорог! Может быть, мне поцеловать тебя?
Флориан попятился.
— Не надо меня целовать! Мне вполне комфортно в этом облике.
— Как хочешь, — я пожала плечами, — я всего лишь хотела помочь. Что-то я не заметила у входа в рощу очереди из сопереживающих.
— Мне не нужна их жалость! — резко ответил Флориан, а я вспомнила, что недавно использовала точно такие же слова в разговоре с Элриком. — Рано или поздно я найду способ отозвать проклятие, и, когда надоедливые детишки заполонят Лоурэллин, эльфы сами буду этому не рады.
— Это произойдет быстрее, чем ты думаешь, — мрачно сказала я.
— В каком это смысле?
— Перед тобой Виэрдэ Тайрэ.
— Ты?.. — недоверчиво переспросил Флориан.
Вместо ответа я присела и, подняв ладонь над засохшей травой, сосредоточилась. Ничего не произошло. Флориан фыркнул. Да что же это такое! Хороша из меня Дева Леса! Зачем вообще нужна сила, если я все равно не могу ей воспользоваться! Стоило мне разозлиться, как ладонь зажгло, а сухая трава зазеленела. Финальным аккордом стало появление маленького ростка шафрана. Цветок вытянулся и тут же распахнул светло-сиреневые лепестки.