Последний крик лета - стр. 75
– Вы еще здесь? – спросил Стас, ворвавшись в сени. Его лицо, которое я увидела в тот момент, не на шутку напугало. В его глазах сгустились тяжелые свинцовые тучи, готовые вот-вот разразиться громом. – Бегите за Амиром. Я догоню вас.
– Не натвори того, о чем потом пожалеешь, – напомнил Макс. – Мы не знаем, на что они способны.
– Стас, что ты заду…
– Я сказал вон отсюда! Валите! Пора прикрыть этот цирк уродов! – крикнул он, не дав договорить. А после встретился с моими глазами, полными боли. – Блонди, прошу…
Я шмыгнула носом, встретившись с его разъяренным взглядом. Он не стал задерживаться в сенях, и сразу же зашел в избу, сердито хлопнув дверью. Я испуганно вздрогнула, когда ощутила едва уловимое прикосновение Макса. Вероятно, последствия пережитого домогательства все еще давали о себе знать. Он деликатно дотронулся рукой до моего локтя и открыл дверь на улицу.
– Амир точно сбежал с девочками? – спросила я, вдохнув накаленного от жары воздуха.
– Они взяли все наши вещи, притаились и ждут нас возле того места, где ты застряла в болоте, – сообщил Макс, все еще с опаской оглядывая меня.
Солнце в тот день светило особенно ярко, заставляя щуриться. Однако вскоре его постепенно заслонили рыхлые и дымные грозовые тучи. Осмотревшись, я заметила, как местные жители поставили длинный стол с лавками, простирающийся почти на всю улицу, и устроили пир на весь мир в честь трех свадеб. Мужчины постарше опрокидывали стакан за стаканом, некоторые уже уснули, лежа на столе. Женщины средних лет следили за едой и не прекращали болтать, а молодежь пела песни и плясала. Я быстро направилась в их сторону, яростно размахивая руками во время ходьбы. Уверена, лицо мое в тот момент было олицетворением неутолимой злобы, отражающей сладостную и беспощадную месть.
– Что ты задумала? – обеспокоенно произнес Макс, с опаской схватив меня за колоть.
Остановившись, я взглянула на него и встретилась с его глазами. Их цвет был схож с цветом листьев, светящихся на солнце – мерцающие, почти волшебные и полные тайн, напоминающие абсолютное невозмутимое спокойствие.
– Хочу проучить их, – ответила честно, без прикрас. – Ты со мной?
Он не ответил, но я уловила искру решимости в его глазах. Уверена, Макс пошел со мной даже если бы я заявила, что хочу к чертям спалить эту деревню. Он бы не бросил меня на пепелище. Как не бросил одну на границе с палящими по воздуху пограничниками. И, признаться честно, в тот момент, в той чертовой деревне, я бы сама бросилась вслед за ним.
Через минуту мы оказались у стола празднующих. Едва нам стоило подойти, как от одного моего вида девицы перестали завывать народные песни, парни перестали плясать и тут же подошли к столу. Один мужик застыл с ложкой во рту, второй со стаканом в руке, третий даже проснулся от алкогольной комы из-за внезапно воцарившейся тишины. Я словила испуганный взгляд Татьяны, которая осторожно приобняла своего сына. Ее глаза ошарашенно бегали по моему покалеченному лицу и порванному сарафану. Богдан был почему-то одет в нарядную белоснежную рубаху с красной вышивкой, точно жених.
– А где… где Олежка? – заикаясь, спросила «свекровка», испуганно выпучив и без того огромные глаза.
В один момент я подошла к краю стола, сгребла оттуда ближайшее содержимое в виде мисок с картошкой, овощами и пирогами и со злостью выкинула на пол глиняную посуду. Забралась на стол и начала пинать ногами глиняные горшки и тарелки, пробираясь в самый центр стола. Люди ошарашенно повскакивали с лавок, отходя от стола, осталась лишь парочка вусмерть пьяных дедов, мирно спящих в тарелках. Люди были настолько напуганы, что не смели проронить ни слова.