Последний крик лета - стр. 56
– Стас! – растерянно воскликнула я, отложив горшочек с едой. – Прекрати!
– Слышишь ты, неверный! Амина – сестра моей жены, а значит и моя сестра! – прокричал Амир, грубо схватив парня за белую футболку-поло. – Как ты смеешь обвинять меня в хараме?! Шайтан! Думаешь, я не вижу, каким плотоядным взглядом ты смотришь на Алису, а? Как тебе не стыдно? У нее новорожденный ребенок!
– А тебя и твоего Аллаха это касаться не должно, – едва ли не плюнул Стас, а на его устах по-прежнему играла нахальная улыбка. – Это не мои проблемы, что у тебя Коран головного мозга.
– Аллахом клянусь, ты меня убийцей сделаешь! – с рыком злости прокричал мужчина в лицо Воскресенскому, трепыхая его за футболку. – Шайтан! Да ты… кто ты такой?!
– Хватит! – громко скомандовал Макс и разнял Амира от Стаса. – Вы выбрали неподходящее время, чтобы ссориться. Среди чужаков нам нужно держаться вместе.
– Клянусь, я не буду сидеть с этим! – воскликнул Амир, эмоционально всплеснув руками, а затем отошел в противоположный угол ямы.
– Так попроси у своего Аллаха, чтобы он вырыл тебе новую яму, – с издевкой продолжил Стас, взглядом прожигая его спину. – Где же ты провинился, раз твой Аллах поместил тебя сюда? Разве он слышит твои молитвы по пять раз в день, если ты находишься в одной яме со мной?
Амир обернулся и с рыком злости ударил Воскресенского кулаком в челюсть. Я вскрикнула, испуганно прикрыв рот, а Макс бросился их разнимать. Стас сплюнул бордовую слюну и едва прикоснулся к разбитой нижней губе.
– Этому вас учит ваш Аллах? – язвительно отозвался он, и я мгновенно подошла к нему, схватив за плечи.
Макс в это время успокаивал разгневанного Амира, который молчаливо стоял с глазами, залитыми кровью, напоминающими быка. Я крепче сжала широкие плечи Воскресенского, заставив посмотреть в глаза. Лишь спустя пару минут он взглянул пристально и многозначительно насколько позволяло слабое освещение, а после взял меня в охапку и крепко обнял. Я опешила, руки мои дрожали, на глаза навернулись слезы, но я тут же сглотнула их. В последние дни происходило слишком много стрессовых ситуаций, и мое психоэмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Казалось, я была на грани истерики, словно бомба замедленного действия. Я не обняла его в ответ, лишь молча стояла с опущенными руками, словно безвольная восковая кукла.
– Что я говорил, а? Что я говорил! – прокричал Амир, укоризненно тыча указательным пальцем в нашу сторону. – Как не стыдно, а? Аллах все видит!
Сверху раздалось копошение, и Стас тут же отпустил меня. Мы вскинули головы, наблюдая, как мужчина с неприятной внешностью отодвинул самодельную решетку и спустил веревочную лестницу.
– Девка и еще один выходят. Двое остаются, – скомандовал он шепеляво и не разборчиво. Вероятно, за счет дефектов строения черепа и челюсти.
Сердце пропустило удар.
– Я иду, – тут же отозвался Воскресенский, и схватился за лестницу.
Но к нему тут же подошел Макс и с невозмутимым выражением лица произнес настолько хладным и бесцветным голосом, что я растерялась:
– Ты уже один раз пошел с ней. Уже забыл, сколько ее искали и откуда доставали?
Стас взглянул на него уперто и хмуро. Он крепко сжал челюсть, отчего желваки нервно запульсировали, и отпустил веревочную лестницу, уступив ее Янковскому. Макс тут же взялся за лестницу и принялся подниматься. Воскресенский схватил меня за руку, и Амир в тот момент укоризненно прыснул и закатил глаза.