Последний Хольсунг - стр. 26
– Слышал, а что?
– А то, что отсюда до болота, где засада, минут десять хода, а наших вон уже скока времени нет!
– Да не кипишись ты! Лучше вот, отхлебни ещё – полегчает. А нет их от того, что хозяин приказал доставить ему доказательства, что мальчишка, лорд этот, помер. Вот они, небось его трупешник из болота и вылавливают!
– Добро, ежели так! Хуже, когда их самих на болоте замочили…
– Что, всю дюжину? И главное – кто? График этот, что ли местный? Ну, да, конечно! Особенно, стоя в болоте по уши. Атаман у нас не дурак, вишь, как всё просчитал! И то скумекал, что они сюда не сунутся, и то, что скорее через болото пойдут, чем через бурелом полезут. Он голова у нас и храбрый, не в пример тебе. Ты лучше подумай, куда пацана дохлого деть, пока обедать будем? На улице оставить неудобно, ведь благородных всё-таки кровей покойничек. Здесь мертвяку тоже делать нечего. Хоть народ у нас и ушлый, можно даже сказать – не брезгливый, но покушать любят в чистоте и комфорте, чтобы ничего, значит, аппетит не портило.
А, в погреб его сунуть, и дело с концом! Тута хороший погреб есть, большой. И мальчишка в ём поместится и граф энтот.
– А граф-то кому здесь нужен? Болото его могила и всё тут! Там его и оставят
– А ведь ты голова, Гавр! Там его и оставят!
И тощий загоготал, видимо найдя эту мысль очень забавной. Толстяк тоже решил, что это смешно, и захихикал вслед за долговязым с тоненьким поросячьим привизгом. Из их разговора я понял следующее – они пришли сюда именно, чтобы убить нас – компромиссов не допускается, приговор подписан; в городе бандитов только двое, остальные выполняют «заказ» на болоте; из тех, что отправились на болото, скорее всего никто не выжил, так-как до него и в самом деле недалеко; про Мяуки никто не знает, так-как о ней не было сказано ни слова. Значит, нас не выследили, а высчитали. Интересно, как им это удалось?
Я понял, что неплохо бы взять этих двоих в плен, во-первых, чтобы вытрясти из них кое-какую информацию, а, во-вторых, чтобы иметь про запас двух свидетелей, которых можно было бы использовать в случае, если придётся доказывать сам факт травли наследника Хольсунгов бандой наёмных убийц, с целью покушения на его жизнь. Однако судьба распорядилась по-своему.
Пока я изображал из себя разведчика племени апачей, за моей спиной с грохотом обрушился кусок зеркала, до этого момента всё ещё державшийся в раме. Бандиты переглянулись и выхватили оружие. Что у них было дальше, я не видел, так-как убрал руку с осколком зеркала и отступил на шаг. Возможно, я бы сбежал под угрозой двух стволов. Может быть, получил бы пулю, будучи превосходной мишенью на пустынной площади, но удача, о которой говорил доктор, решила улыбнуться мне и на этот раз.
Тощий бандит, праздновавший труса по поводу отсутствия большей части банды, сейчас проявил храбрость. Буквально через секунду он появился в дверях, от которых я отпрянул, с перекошенной рожей и громадным револьвером в руке. У меня мелькнула мысль, что он похож на пирата из детской книжки – он даже носил тельняшку, и голова была повязана линялым платком. А ещё у него были именно такие глаза опытного выпивохи, щербатый оскал, щетина с проплешинами на морщинистом подбородке. Эти размышления, длившиеся десятую долю секунды, прервал выстрел! Что-то яростно-горячее пронеслось мимо моего левого уха, и меня толкнула в щёку ударная волна от пролетевшей пули. Следующего выстрела мои руки ждать не стали, и сделали всё раньше, чем голова оправилась от шока. Левая, превращённая в дубинку, хлёстко врезала по руке бандита с зажатым револьвером, и его оружие отлетело в сторону. Правая взмахнула осколком зеркала, как мачете, и из рассечённого тощего горла хлынул поток тёмной крови! Бандит схватился за кадык обеими руками, забулькал, упал на колени, а потом скорчился на полу, сотрясаемый предсмертными конвульсиями.