После оттепели - стр. 5
Дошло или нет – не в этом дело. Важно, что созданный Словоблудовым имидж матершинника и эротомана с человеческим лицом наконец-то заработал – его книги в магазинах нарасхват! Что ни книга, то семьсот страниц, за редким исключением, – такая внушающая уважение «весомость» достигалась благодаря невиданному многословию неподдающихся учёту персонажей. Правда, самого Дмитрия Львовича им не переплюнуть и не перешибить, что, в общем-то, вполне естественно: все эти склонные к пространным рассуждениям Остромовы, Поленовы, Морбусы и многие другие являются всего лишь осколками личности создателя романа, которые разлетелись по страницам книг. Однако даже маленький осколок способен потрясти воображение, если начинает говорить, делая перерыв лишь на обед и ужин.
Теперь представьте, что Воланд, Берлиоз, Бездомный, Мастер и даже Понтий Пилат с Иешуа Га-Ноцри были бы столь же многословны, как персонажи, созданные талантом Словоблудова. Ну получился бы толстенный роман: без малого полторы тысячи страниц московских глав и чуть поменьше – про события в Ершалаиме. А в результате бедному читателю пришлось бы разбираться, о чём все эти персонажи так долго и нудно говорят, в чём смысл этого словесного их недержания, и почему невозможно обойтись без слов, которые не имеют никакого отношения к событиям, описанным в романе.
Словоблудову на это наплевать – он люто ненавидит автора «закатного романа», поскольку сам не в силах написать ничего такого, что вызывало бы восторг миллионов читателей во всём мире:
– "Мастер и Маргарита" – хороший советский роман. Он должен был появиться в печати, потому что зерно, сущность этого романа идеально соответствует советской власти.
Вот ведь, оказывается, как! Странно, что роман опубликовали только в 1966 году. Если он такой «советский», прошёл бы на ура и в 1945-м!
А вот ещё что писал Словоблудов о романе:
– "Мастер и Маргарита" в некоторых своих частностях есть предельное выражение подлинной идеологии сталинизма; не советского, разумеется, а настоящего, подземного, оккультного.
Похоже, двойники Словоблудова между собой не договорились: один твердит – «советский», а другой ему чуть ли не с пеной у рта пытается доказать обратное. Но это ещё не всё – есть и третий Словоблудова, имеющий собственное мнение на этот счёт:
– В каждом советском человеке сидела неискоренимая советчина. Вот почему таким шоком для читателя шестидесятых стал булгаковский "Мастер", написанный без этой оглядки.
С этой «оглядкой» Словоблудов то ли перемудрил, то ли недоглядел, но, если слегка напрячь извилины, нетрудно догадаться, что он имел в виду. Тут уж определения «советский», «сталинский» будут явно ни к селу, ни к городу. Жаль только, что автор не наклеил на роман очередной ярлык – без этого как-то неуютно, непривычно.
Итак, с осколком личности под названием «писатель» всё предельно ясно, но есть ещё Словоблудов-поэт, который развлекает публику чтением сатирических стихов, хотя не исключено, что когда-нибудь по его стихам поставят оперу. Нет сомнения, что Дмитрий Львович со временем освоит и этот жанр – напишет либретто, сочинит кое-какую музыку. Не исключено, что сам выступит в главной роли «гражданина и поэта» – но это лишь в том случае, если постановку осуществит Большой театр. А чем Словоблудов хуже Владимира Сорокина?