Попаданка для дракона - стр. 56

— Зачем, зачем, — проворчала я, — захотелось просто.

— Чужой огонь тебя примет, если только с хозяином связь сильная будет.

— Связь в плане… — я опустила взгляд на «ниже пояса».

— Связь в плане, — он постучал себя по виску.

— Понятно.

На самом деле мне ничего не понятно, но я разберусь с этим позже, сейчас есть более важные вопросы.

— Меня Мария, кстати, зовут. А тебя?

Он ответил не сразу. Задумался, будто решая, сообщать мне свое имя или нет, потом нехотя произнес

— Оллин.

— Приятно познакомиться.

Он кивнул.

Мы сидели напротив и рассматривали друг друга. Только сейчас я начала понимать, что не такой уж он и древний старец. Просто пожилой, седой как лунь, с нечёсаными волосами и длинной бородой. Но глаза яркие, внимательные, без старческой мути. Движения четкие.

— Сколько тебе лет? — спросила я и смутилась — вопрос прозвучал бестактно.

— Ты за меня замуж собралась?

— Нет!

— Тогда какая разница?

— Никакой, — буркнула я и снова уткнулась в кружку.

У него манера такая, будто все время по носу щелкает, чтобы не лезла куда не следует. Сложный дядька. Наверное, он сам это понимал:

— Ты внимания не обращай. Я не очень-то приятный собеседник. Живу один в глуши вовсе не из-за большой любви к людям. Мне больше по душе молчать и думать.

Я кивнула, принимая его ответ. Мне раньше тоже иногда хотелось в глухомань, в болота, туда, где ни одного живого человека не встретишь, особенно если на работе достанут. Вот пожалуйста — мечты сбываются, и это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— У тебя есть зеркало? — поинтересовалась у своего молчаливо-язвительного друга. — Мне хочется посмотреть на себя.

— Я похож на прекрасного принца, который любуется на себя перед сном? — проворчал он, но с места все-таки встал. — Сейчас поищу. Вроде где-то осколок валялся.

Он долго рылся в другой комнате, гремел и скрипел ящиками, тихо бухтя себе под нос, но зеркальце принес. И даже не осколок, а вполне себе целую безделушку размером с небольшую пудреницу.

— Наслаждайся, — протянул ее мне.

Я взяла вещицу, собралась духом и, вполне отдавая себе отчет, что приятного меня ждет мало, одним глазом глянула на отражение.

— Ё-о-о… — это все, что я смогла сказать, глядя на свой «прекрасный» лик в мутном зеркале.

Бледная, как поганка, синяки на пол-лица. Щеки впали, глазницы тоже. Неровно обстриженные волосы висят грязными сосульками. Губы бледные, с синим отливом. Страшна, как сама смерть, а глаза зеленые. Не мутно-болотные, как было раньше, а нормальные яркие радужки. Так себе утешение на фоне всей остальной убогой картины.

— Убери это, — откинула зеркальце и уткнулась в подушку.

— Ты чего? — удивился Оллин.

— Я страшная!

— Ты живая, а все остальное можно поправить. Волосы отрастут, щеки наешь заново, — он забрал зеркало и тихо вышел из комнаты.

— Так и будешь лежать и жалеть себя? — раздался его голос откуда-то из глубины дома. — Или уже встанешь и начнешь шевелиться?

Я еще раз тяжко вздохнула и стала подниматься. Оллин прав — все восстановится, надо просто идти дальше и не опускать руки.

Первый шаг мне дался с трудом. Мышцы, ослабевшие от долгого лежания, не слушались. Ноги дрожали, походка получалась неровной. Будто я старый матрос, возвращающийся с ночной гулянки в дешевом порту. Даже запыхалась, пока прошла вдоль кровати до двери — пришлось прислониться к косяку, чтобы передохнуть.