Попаданка для дракона - стр. 54
Стало не по себе от того, что от последних сохранившихся в памяти событий меня отделает почти месяц. Это сколько воды уже утекло? Ту выжлу, может, уже сожгли, а пацана съели. А Рэй уже успел меня похоронить и забыть…
— Есть, наверное, хочешь?
— Хочу.
— Тогда поднимайся, садись и ешь, — указал на поднос, — с ложки кормить не буду.
— И не надо, — проворчала я, с кряхтением отрываясь от подушки.
— Не торопись. Голова закружится.
— Уже, — пришлось зажмуриться, чтобы прекратить бешеное вращение.
Сердце гремело так, будто я километр пробежала. Хотелось повалиться обратно, но я не позволила себе этого сделать. Хватит, уже належалась. Упрямо вцепилась пальцами в тонкий матрас, поднялась, потом села на край, спустив ноги на пол. Шерстяное одеяло пришлось весьма кстати. Я натянула его на плечи, чтобы скрыть некрасивую наготу, и взяла в руки ложку.
— Что это?
Бурая жижа в тарелке не вызывала аппетита.
— Каша из корня лубянника.
— Похоже на детскую неожиданность.
— Чем богаты. В лесу, заешь ли, деликатесов нет.
Он прав. Не время включать гурмана.
Я зачерпнула полную ложку и отправила ее в рот.
По вкусу жижа напоминала несоленую пареную репу. Она была ни противная, ни вкусная — никакая. Ничего особенного, просто еда, предназначение которой — утолить голод и дать силы. Погоняв на ее языке, я проглотила, чувствуя, как протестующе сжался желудок, отвыкший от еды.
— Торопиться нельзя. Надо по чуть-чуть. Иначе станет плохо.
Пришлось подождать, прежде чем первая порция уляжется, продышаться и только тогда продолжать. Второй раз я зачерпнула каши на самом кончике ложки.
— В лесу полно дичи, — заметила как бы между прочим.
— Я похож на охотника? — он пожал плечами, наблюдая за тем, как я ем.
— У вас есть огонь.
— Ты слишком глазастая, — проворчал старик.
— Я думала, вы меня сожжете.
— Хотел… но передумал.
Я не стала спрашивать почему. Мне все равно:
— Спасибо, что не спалили. И спасибо, что выхаживали.
Он не ответил, только улыбнулся как-то рассеяно.
Тем временем я доела кашу, тщательно вычистив всю миску, и потянулась к кружке. Первый же глоток чуть не вырвался фонтаном обратно. Напиток был на редкость отвратительным — как холодный кисель, только соленый и с легким привкусом рыбы.
— А это что? — спросила, отплевываясь и вытирая губы ладонью.
— Разбавленная кровь личинок мореи.
Поперек горла встал комок.
— Они такие толстые, жирные. Как опарыши, только в десять раз крупнее, — поведал добрый мужчина. — Я собираю их на опушке рядом с большими муравейниками. Некоторых сушу на зиму, а некоторых вот разминаю в тазу, делаю настойку. Она помогает раны залечивать и силы восстанавливает.
— Силы — это хорошо, — я кивнула и дальше стала пить крошечными глотками. Если по чуть-чуть, то не так противно. Надо просто не думать, из чего это сделано, не представлять толстые копошащиеся бледные тела, и все будет хорошо.
— Я смотрю, ты не очень щепетильна.
— Пришлось пересмотреть приоритеты.
То время, когда я выкидывала чёрствый хлеб и морщила нос, если сыр в пицце недостаточно хорошо тянулся, давно прошло. Я теперь хоть сушеные коровьи лепешки готова есть, лишь бы это помогло восстановиться.
И причин не доверять этому старику у меня не было. Он мог меня бросить на болотах, сжечь, но вместо этого притащил сюда и выхаживал. Поил какой-то дрянью, обтирал — как мог заботился. Так что настойка из личинок — это мелочи.