Помощница для Тирана - стр. 12

Он молча прошёл к футуристического вида кофемашине, а мне бросил на стеклянный журнальный столик тонкий планшет.

– Ваше первое задание. Здесь всё, что мне нужно на сегодня. Отчёт по готовности – ровно через тридцать минут. Мой кабинет – та дверь. Не отвлекайте меня.

И он ушёл, оставив меня одну посреди этого дворца из стали и стекла, с пылающими щеками и бешено колотящимся сердцем. Я сделала несколько глубоких вдохов, приказывая себе собраться. «Ты функция, Романова, просто функция».

Я взяла планшет. На экране светился список, от которого у меня потемнело в глазах.

«7:15. Кофе. Сорт – эфиопский иргачефф, мытой обработки. Помол – средний, за семь секунд до заваривания. Температура воды – девяносто три градуса. Подать в чёрной чашке».

«7:20. Завтрак. Два тоста из безглютенового хлеба на закваске. Подрумянить до золотистого цвета, но не пересушить. Авокадо сорта “хасс”, размять вилкой, сбрызнуть соком сицилийского лайма. Сверху – два яйца пашот. Желток должен быть жидким, белок – полностью схватившимся. Никакой соли».

Это был не просто завтрак. Это был тест на внимательность, исполнительность и способность выполнять самые абсурдные приказы с каменным лицом.

Дальше – больше. Забронировать переговорную для встречи, которой нет в расписании. Заказать билеты на частный борт. Расписать поминутный план его дня, согласовав его с десятком людей, чьих контактов у меня не было. Найти и купить первое издание сборника стихов какого-то малоизвестного японского поэта. И вишенка на торте: «Проанализировать годовой финансовый отчёт нашего главного конкурента «Вольский-Капитал». Найти три слабых места в их стратегии».

На всё это – полчаса. Я стояла посреди чужой, холодной кухни, пахнущей дорогим кофе и озоном. Мой новый босс разгуливал где-то рядом, завёрнутый в одно полотенце. А за окном начинался мой первый рабочий день в моём личном, персональном Аду. И я почему-то была уверена, что это только самое лёгкое и безобидное начало.

Моё новое рабочее место оказалось именно таким, каким я его и представляла – клеткой. Стеклянной. Прозрачный куб, который сотрудники за глаза с саркастическим шипением называли «аквариумом», примыкал к кабинету Стального, как нарост на теле гигантского кита. От остального офиса, гудящего жизнью опен-спейса, меня отделяли толстые, звуконепроницаемые панели. Я была одновременно и в центре всего, и в полной изоляции. На виду у всех, как редкая рыбка, которую купили за баснословные деньги и теперь изучают под микроскопом.

Первые несколько дней прошли в режиме бешеного спринта. Стальной, казалось, задался целью проверить пределы моих физических и умственных возможностей. Он заваливал меня работой, которая потребовала бы от нормального человека недели подготовки, и требовал результат через пару часов. Аналитические сводки, организация встреч на трёх континентах одновременно, поиск лазеек в законодательстве Гонконга, заказ для него ланча из ресторана, который ещё даже не открылся, – я крутилась как белка в колесе, подпитываясь только кофеином и страхом. Я почти не спала, питалась на ходу, и мой мозг превратился в перегретый процессор, постоянно обрабатывающий терабайты информации.

Но я справлялась. Стиснув зубы, с тёмными кругами под глазами, которые приходилось замазывать толстым слоем консилера, но я справлялась.