Поменяться местами - стр. 25
– Здравствуй, дорогая, – говорит она. – Как ты тут без Эйлин?
– Ну-у, гм… Она только вчера уехала, так что все в порядке. Спасибо.
– Теперь ты отвечаешь за ее проекты?
– Да, и вроде как все под контролем. Если бабушка с ними справлялась, то я смогу.
Бетси смотрит на меня очень серьезно.
– С Эйлин трудно тягаться.
– Само собой, я просто…
Не успеваю опомниться, как Бетси проскальзывает мимо меня и решительно шагает в гостиную. Я смотрю ей вслед, недоумевая, но все же вспоминаю о хороших манерах.
– Не хотите ли чашечку чая? – спрашиваю я и закрываю дверь.
– Черный, две ложечки сахара!
Бетси уже устраивается в кресле.
По пути на кухню я удивленно качаю головой: если бы кто-то из соседей вот так ввалился в мою квартиру в Лондоне, я бы вызвала полицию!
Я разливаю чай, и наступает тишина. Бетси смотрит на меня выжидающе, но я не знаю, что и сказать. С бабушкой-то легко, я же ее всю жизнь знаю. А о чем говорить с другими стариками? Даже с дедушкой Уэйдом я толком не общалась, считала его старым козлом и в основном игнорировала.
Я пытаюсь представить, что это встреча с новым клиентом, и придумываю тему для светской беседы, но Бетси успевает первой:
– Как поживаешь, Лина?
– Все хорошо, спасибо.
– Мне действительно интересно, как у тебя дела. – Бетси пристально смотрит на меня водянисто-голубыми глазами.
– Да все хорошо, честно. – Я ерзаю на стуле.
– Уже ведь… Боже, уже больше года, как вы потеряли Карлу?
Терпеть не могу эту формулировку – «потеряли Карлу». Будто мы просто недоглядели, и она куда-то убежала. Хотя нет правильных слов, чтобы говорить о смерти, – они все слишком незначительные.
– Год и два месяца.
– Замечательная была девушка.
Опускаю глаза в чашку. Я сомневаюсь, что Карла действительно нравилась Бетси – моя сестра была слишком дерзкой и наглой, чтобы заслужить одобрение такой старушки. Я стискиваю зубы и с удивлением ощущаю подступающие слезы.
– Маме вашей тоже тяжело…
С чего вдруг мы говорим на личные темы?
Я делаю несколько глотков чая – он слишком горячий и обжигает язык.
– Каждый переживает горе по-своему.
Это моя любимая фраза для подобных разговоров. Обычно она сводит все обсуждение на нет.
– Она замкнулась в себе, да? И как она? Справляется?
Я в изумлении смотрю на Бетси – ей не кажется, что это уже все границы переходит?!
– Мы бы с радостью ей помогли… – продолжает она.
– Да что вы можете сделать?! – Я говорю слишком резко, и Бетси обиженно отшатывается. – То есть я не знаю…
– Я поняла. От меня здесь точно не будет никакого толку, – сухо отвечает она.
– Нет-нет, дело в другом…
Я замолкаю, стараясь подобрать правильные слова, и тут в тишине раздается пронзительный писк телефона. Бетси целую вечность ищет его в кожаной сумочке.
– Алло?
В трубке дребезжит неразборчивый голос.
– В холодильнике есть ветчина и сыр, можешь сделать бутерброд.
Опять дребезжание.
– Намажь майонез на хлеб и… Да, Клифф. Постарайся… Ладно, мой дорогой, скоро буду. Честно. Бегу-бегу.
Неужели муж только что вызвал ее домой, чтобы она сделала ему бутерброд? Бывает же… Попробуй Итан о таком попросить, я бы решила, что это шутка, уж слишком нелепое требование. Видимо, у мужей этого поколения готовка не в чести.
Бетси убирает телефон и решительно встает, но, не рассчитав силы, падает обратно на стул, как неваляшка.