Половой отбор: теория или миф? Полевая зоология против кабинетного знания - стр. 51

Все сказанное выше может служить, на мой взгляд, прекрасной иллюстрацией к взглядам Т. Куна, изложенным в его книге «Структура научных революций». В самом деле, в том узком секторе реальности, который касается функций одной из морфологических структур у отдельно взятого вида, прослеживаются два этапа. На первом выдвигается априорная идея: интерпретация значения структуры как показателя реальности полового отбора. Интенсивное продвижение идеи в наиболее престижных журналах (Nature, Evolution и др.) создает видимость ее истинности. Это стадия формирования парадигмы, которая, чтобы окрепнуть окончательно, нуждается в накоплении верифицирующих ее исследований. Именно это происходит в первую половину 1990-х гг.

На этом этапе немалую роль в формировании «новых» воззрений играют массмедиа. Статья Моллера «Самки деревенских ласточек предпочитают самцов с симметричными вторичными половыми признаками» после опубликования ее в журнале Nature в 1992 г. была мгновенно разрекламирована средствами массовой информации всего мира под лозунгом: «симметрия означает привлекательность» (Borrell, 2007).

По мере того как доктрина утрачивает новизну, ее давление на сознание ученых начинает ослабевать, так что появляется перспектива поиска альтернативных объяснений. Эту стадию иллюстрируют упомянутые выше работы Норберга, Иванса с коллегами, американских орнитологов. Однако «хватка парадигмы» еще достаточно сильна, чтобы мог произойти категорический отказ от устоявшейся схемы мышления и привычной терминологии.

На этом этапе происходит раскол контингента исследователей, занятых данной темой. Большинство из них, во главе с апологетами первоначальной идеи либо при их активном участии пытаются всеми силами отстоять ее справедливость. Эти усилия требуют поисков новых аргументов (гипотезы ad hoc), что заставляет уходить во все большие частности и прибегать к использованию все более изощренной статистики[62]. Это период массового тиражирования работ такого сорта, которые Т. Кун называет «поделками». К их числу можно отнести, в частности, упомянутые выше статьи за авторством П. Матиасиака и его коллег (Matyjasiak et al., 2000, 2009 и др.), в которых исходная гипотеза о значении крайних рулевых у деревенской ласточки «тестируется» уже на других биологических объектах.

Количество подобных «поделок» растет чуть ли не в геометрической прогрессии. Теперь уже крайние рулевые ласточек не только измеряют, но и взвешивают. Нарастает количество работ о той роли крайних рулевых у самок[63], которая может быть связана с их репродуктивным успехом, а также об эволюции этих структур под действием, якобы, полового отбора (так называемая «ornament hypothesis»). Муссируется вопрос о каких-то особых причинах географической изменчивости длины крайних рулевых у деревенской ласточки. О масштабе этого процесса накопления сведений, информативность которых в общебиологическом плане минимальна, можно судить по следующим цифрам. Набрав в Интернете на английском языке словосочетание «крайние рулевые – деревенская ласточка» (streamers – bam swallow), вы получаете за первые 0.19 секунд 11900 ссылок.

Между тем сила инерционности устоявшихся взглядов такова, что даже противоречащие им данные склонны истолковывать в привычном контексте. Так, установление факта важности крайних рулевых в аэродинамике полета деревенской ласточки автор заметки «Полет важнее привлекательности облика» (в журнале «Новости науки») интерпретировал следующим образом: «…самки могут оказаться более проницательными при выборе полового партнера» – в том смысле, что они способны по длине его хвостовых перьев оценить, насколько он хорош в охоте на насекомых (http://www.sci-encedaily.com/releases/2007/04/070405122441.html).