Полночные тени - стр. 50

Она отвлеклась на звездное небо лишь на миг, – и взгляд замер на призрачных волшебных шпилях.

Снова реальность, настоящая жестокая реальность, отошла на второй план.

Миа собрала волю в кулак и…

Голоса Лиогвена и существа доносились словно за тысячи стадий от неё.

– …Не… лю…

– Я… уй… ир…

– …Как… ей…

– …Та… жи…

А звездное небо всё приближалось к ней.

До ушей доносились радостный звон колоколов, возгласы ребятишек, шум листвы деревьев, пение птиц. Воля сдавалась под напором такой красоты: низкие домики в окружении садов, лабиринты аллей с фонтанами, огромный порт с тяжелыми кораблями.

Миа попыталась отогнать видения, закрыть глаза, однако её веки словно перестали существовать.

И все равно она напрягла мышцы шеи, пожелала повернуть голову – и ничего.

Но память ей еще принадлежала.

…Лиогвен сидит на скамейке, совсем еще юный. Тень от дуба укрывает его от палящего сегодня солнца. На коленях лежит книга в желтом кожаном переплете…

Звезды перемигиваются зеленым, желтым, красным. Дух захватывает от черной бесконечности, раскрывающейся перед ней. Словно смотришь в огромный глубокий колодец.

…Миа смотрит, как Лиогвен колдует со склянками на алхимическом столе. Из бронзовых носиков в воздух поднимаются завитки дыма. Кипит розоватая жидкость в склянке; под ней танцуют языки пламени…

Призрачный город оживает прямо на глазах: на улицах возникают силуэты людей, вода бьет из фонтанов, флаги на верхушках башен начинают реять от воображаемого ветра.

…Его горячие губы целуют её груди, скользят к солнечному сплетению – и к животу. От сладкой истомы глаза закрываются, а из горла вырывается стон. Её пальцы погружаются в гриву его волос…

Звездный город – вот он, только протяни руку. Ни болезней, ни старости, ни разочарований. Реальность, которой управляет бог – бог понимающий, сочувствующий, добрый и заботливый.

…Лиогвен гладит её волосы в ночи. Думает, будто она спит. А она отгоняет сонливость изо всех сил, так ей хочется еще немного побыть с ним. Ведь завтра опять учеба…

Миа растворяется в небытие.

Мантас, Хешитас и Миа стояли в зале в абсолютной тишине. И значило это только одно – колдовство цитадели забрало их.

Остался только он.

Глаза жгло, будто в них насыпали песка, веки оставались раскрытыми, пусть и приходилось прикладывать неимоверные усилия. Мир расплывался. Звезды над его головой блестели и манили.

– Я задам свой вопрос в последний раз, сын: кого ты выберешь для спасения? Себя или девушку?

– И ответ мой не изменился, “отец”. Я отдам свою жизнь за Миа.

– Пусть так и будет, – с удивительной легкостью согласился он.

Кровь перестала стекать с его щек, кожа приобрела синеватый оттенок – такой, как у трупа. Из глаз исчез живой блеск, сменился стеклянной пустотой. Мышцы лица в один миг расслабились, и его выражение наполнило сердце животным страхом.

Отец хлопнул в ладоши.

Трон заскрипел, в зале раздался протяжный долгий вздох

Лиогвен поддался импульсу – и повернул голову в сторону Морского предателя.

Тот смотрел прямо на него, черные шарики глаз буравили его насквозь, раздирали душу слой за слоем, точно луковицу.

И он ощутил, как тело стало легким, воздушным.

Черная бездна звала его, обещала вечный покой и тишину.

Пустота. Абсолютная тьма. Несуществование. Без мыслей. Без эмоций. Без сомнений. Без всего.