Пока смерть не обручит нас - стр. 28
– А вот так. Прокралась в покои госпожи и убила ее ребенка. Хватит болтать! Не то рот сам закрою!
Я вспомнила грязную тряпку, которую мне затолкали в горло, и меня мгновенно стошнило. Нет. Я лучше помолчу. Еще раз обернулась на телегу, и меня всю передернуло от ужаса. И кому верить? Кто здесь говорит правду?
Я даже не знала, кто сказал эту правду в суде – лекарь близнец Парфенова или та сумасшедшая змея, явно мстившая за смерть своего отца… Нет, не мне! Элизабет Блэр, с которой я похожа по какому-то дьявольскому стечению обстоятельств. Но самое дикое во всем этом – я начинала понимать, что чем бы ни было все происходящее со мной – это не заканчивается, а лишь закручивается в новую спираль витиеватого абсурда. На этот раз меня завели в какой-то дом из пяти этажей, так же напоминающий тюрьму, с двумя башнями по бокам и острыми пиками на крыше этих башен. Сейчас я могла разглядеть знамена с изображением трехглавого черного орла на фоне белого полотна.
«Орёл, которого ты видел восходящим от моря, есть царство, показанное в видении Даниилу, брату твоему, а что ты видел три головы покоящиеся, это означает, что в последние дни царства Всевышний воздвигнет три царства и покорит им многие другие, и они будут владычествовать над землею и обитателями её с большим утеснением, нежели все прежде бывшие; поэтому они и названы головами орла, ибо они-то довершат беззакония его и положат конец ему»*1
О Господи! Откуда я это знаю… откуда? И перед глазами буквы мелькают и страницы переворачиваются. Я поднималась по узкой спиралевидной лестнице наверх следом за одним из стражников, а второй шел позади меня и гремел железками. Я понятия не имела, как они таскают все это на себе. Все эти шпоры, мечи, доспехи, латы. И тут же тряхнуть головой, одергивая себя, напоминая себе, что все, что сейчас происходит, не имеет никакой логики и объяснений. И вполне может быть моим личным бредом.
Но ведь во сне и в бреду не чувствуешь боли, дискомфорта. Ничего физического. Только морально. А я все чувствую. У меня даже там внизу все еще осталось ощущение прикосновения холодных приборов. Я чувствую запах плесени и сырости, запах пота и жира. Я ощущаю, как натирают ноги башмаки и как здесь холодно.
Меня завели в еще одну темницу и лязгнули замками. Теперь это была не клетка, а скорее, келья. Высокий потолок, покрытый паутиной, каменные стены, от которых воняет гнилью и сыростью, топчан с тюфяком, набитым соломой, ночной горшок, табурет, квадратный стол размером чуть больше табурета и большое окно с массивными узорчатыми решетками за стеклом. Если бы меня хотели казнить, то, наверное, я осталась бы там… в той клетке. А меня перевели сюда. Здесь более комфортно… Комфортно! С ума сойти. Как здесь может быть комфортно? Как в этом аду можно вообще думать о комфорте?
Я сделала несколько кругов по келье и села на топчан. Накидка немного грела тело, но у меня сильно замерзли ноги и руки. Согреться я не смогла, даже поджав ноги под себя. От усталости, от всего пережитого за последние пару суток меня начало клонить в сон. Веки слипались, и мне казалось, что я нормально не спала уже несколько лет. Прилегла на тюфяк и закрыла глаза… но от холода уснуть все же не удавалось. Сунула руку под тюфяк и нащупала клочок бумаги. Тут же поднесла к лицу. На тонком пергаменте было выведено красивым почерком, явно женским, всего несколько слов.