Поиски в темноте - стр. 9
– Печально. – Хильдебранд покачал головой. – Молодая женщина, муж воюет во Франции. Ей одиноко. Наверное, она сказала бедняге, что для нее он все равно что умер… И отъявленной лгуньей ее не назовешь, верно? На войне погибли многие. Только не ее муж. Он выжил, вернулся домой. Наверное, ей и в страшном сне не могла присниться такая вот случайная встреча! И надо же, какое совпадение: он едет из Лондона на побережье в поисках работы и видит ее на платформе в Синглтон-Магна. Среди бела дня!
– Думаете, она тоже сразу его узнала? Увидела, как он высунулся из окна вагона? – спросил Ратлидж, просматривая показания проводника и нескольких пассажиров, ехавших тем же поездом: фермерши и ее сестры, а также двух кочегаров, которые возвращались на свой корабль.
– По-моему, все очень логично. И становится понятно, почему они вчетвером в такой спешке покинули город. Ведь нигде ни следа! Ее мельком видели на станции – скорее всего, еще до того, как ее выследил Моубрей. После этого она как сквозь землю провалилась. Я лично наводил о ней справки, никому другому не поручал.
– Все правильно, – рассеянно сказал Ратлидж, перечитывая сухие протоколы. – И все же мы не знаем наверняка, что на станции были именно жена и дети Моубрея. Никто, кроме него, их не видел.
– А я еще отправил запрос в Лондон, – с довольным видом ответил Хильдебранд. – В ту ночь, когда немцы устроили бомбежку, на улице, где жили Моубреи, погибло несколько семей. Миссис Моубрей с детьми опознал констебль Тедли. Их тела нашли на лестнице в подъезде дома, где она жила. А потом никто не опроверг слова констебля. Вот почему никто не стал искать людей, которые могли остаться в живых. Что касается Лондона, мне почти все ясно.
Ратлидж кивнул и закрыл папку.
– Как Моубрей потом все же нашел ее? – спросил он. – Он вам сказал?
– Он сейчас не в том состоянии, чтобы говорить. Доктор уверяет, что у него тяжелая степень депрессии. Сидит на койке и смотрит в одну точку. На лице – никакого выражения. Все очень логично, – повторил он. Ратлидж решил, что это его любимое выражение. – Жена умерла дважды, так? Первый раз, когда ему сказали, что они погибли после бомбежки, второй – от его собственной руки. Шок. Вот как это называется! По-моему, любой на его месте испытывал бы то же самое. Конечно, для него это не оправдание… Но нам хотя бы понятно, как все произошло.
Ратлидж прекрасно знал, что такое шок…
– Где орудие убийства? – спросил он совсем с другой интонацией.
– Очень интересный вопрос! Лицо у нее разбито тупым орудием, а под такое определение подходит все что угодно, от тяжелого камня до любого рабочего инструмента. Мы осмотрели инструменты, которые у Моубрея были при себе. Молотки, отвертки, пара пил, уровень и прочее. Нигде нет ни следов крови, ни волос. Значит, орудие он выкинул. Избавился от него. Где? По-моему, там, где оставил другие трупы.
– Каков характер повреждений? Где они?
– Главным образом на лице. Он нанес ей множественные удары, врач насчитал восемь или десять. Но следы есть и на шее. Видимо, он гнался за ней, схватил за горло, повалил и стал бить по лицу. Так бывает часто, если мотив преступления – ревность. Подсознательно ему хотелось сильно изуродовать ее, обезобразить, чтобы соперник больше не смел даже взглянуть на нее. По словам доктора, удары наносились с дикой силой, как будто убийца был охвачен ужасным гневом или страхом.