Похищенная - стр. 16

   Прямо в промежность озверелым членом упираюсь.

   Сейчас протараню.

   Сейчас сквозь штаны на хрен ее возьму. Все дымиться. Все в пламя превращается.

   – Что ты сказала?

   Размазываю с нажимом припухшие от моего напора нижнию губы.

   Мне, видно, послышалось. Она же еле говорит уже от возбуждения.

   – Нет, - хрипит, распахивая свои глазища. Прямо у моих глаз. Ресницами чуть не сплетаемся.

   Пронзает черным углем. Прокалывает. Будто не я в нее войти собираюсь, а она – в меня, глазищами этими вдалбливается.

   – Неправильный ответ, - щекочу ногтем нежную шею, чуть прижимая и сползая пальцем вниз. До пышной груди, что прямо в руку ложится.

   Взгляд у нее. Безумный. Пьяный. Дурманный. Уже весь поволокой задурманенный.

   – Я не собираюсь сдаваться насильнику, - стонет так, как обычно выкрикивают « дааааа».

   – Насильнику?

   Чуть не давлюсь, наклоняясь над ней еще ниже.

   Резко опускаю руку вниз.

   Сминаю мокрые, дрожащие складочки. Большим пальцем припечатываю дернувшийся в ненормальном толчке клитор.

   Вижу, как глаза закатывает. Как током ее простреливает. Подбрасывает на постели прямо в мою грудь, на которой все мышцы уже так напряжены от сдерживаемого желания, что, кажется, сейчас взорвутся на хрен.

   – Это называется насиловать?

   Толкаю сразу два пальца внутрь.

   Упругая. Узкая. Сумасшедше узкая.

   Мокрая такая, что скольжу легко.

   И снова. Со стоном изгибается всем телом. Глаза закатываются.

   – Вот это? Так? Называется?

   Вытаскиваю руку.

   На пальцах блестит влага.

   Запах такой дурманный, что сбивает с ног. Запах ее желания. Неумного желания.

   – Пробуй. Как ты не хочешь.

   Провожу пальцами по ее губам.

   Вся раскраснелась. Дышит так, что сердце из груди сейчас выскочит.

   – Вкус. Твоего желания. Как ты меня хочешь, Алисаааааа. Я сам дурею от того, как сильно ты меня хочешь.

   Все губы мокрыми становятся. Блестят. И все равно на пальцах море влаги остается.

   – Хочешь до одури. Все твое тело так и просит, чтобы я в тебя вошел

   – Нет!

   Выкрикивает. Прямо мне в лицо.

   И кулачки свои сжимает.

   Смелая маленькая мышка.

   – А от чего ты тогда так дрожишь?

   Новым кубиком веду вниз живота.

   Раздвигаю трепетные складочки, чувствуя, как лед тут же плавится под ее раскаленным жаром. Раскаленная. Распаленная. Вся истекающая.

  С ума меня сводящая. Терпкая. Пьяная. Дурман.

   – От холода, - выдыхает. – А это… Это естественная реакция тела. Даже если мужчина отвратителен, оно дает такую защиту. Чтобы насильник не порвал.

   – Надо же, - прикусываю ее губы, слегка оттягивая.

   – Правда? Все же я насильник?

   Выпускаю из зубов нижнюю губу и тут же втягиваю губами снова.  

   Обвожу льдом по кругу клитор. Ее тело дергается вместе с моим одуревшим разбухшим от зверского нетерпения членом. В унисон. Одним ритмом. Уже. А ведь я даже еще и не вошел!

   Снова погружаю пальцы внутрь, прижав лед к самой вершинке клитора.

   Просовываю медленно, наслаждаясь тем, как она впускает. Как распахиваются, раздвигаются для меня мокрые дрожащие складочки.

  Резко толкаюсь внутрь, выбивая новый тихий стон.

   – Проси. Проси, чтобы я взял тебя. Проси, Алиса!

   – Это… Ввсе. Против. Моей. Воли!

   Еле говорит же. Между ног у малышки все дымиться не меньше, чем у меня!

   Вбиваюсь все быстрее. Сильнее. Жестче.