Подмастерья бога - стр. 30
Глеб, устроившийся за кухонным столом, с интересом наблюдал за стараниями юной поварихи.
– А-а, я понял: ты меня отравить решила! – хмыкнул он.
– Ну, это как получится, – ничуть не смутившись заявила Зойка, – но точно без злого умысла. Травить я тебя не собираюсь, просто надо же на ком-то учиться!
– Так мне уготована роль подопытного кролика?
– Что-то вроде того. А что, ты против? – и посмотрела на него чистыми и по-детски наивными голубыми глазами.
– В принципе, не против. Какая разница, от чего помирать? По крайне мере умру сытым.
Но оба понимали, что эта перепалка чисто дружеская, даже немного родственная. Никто никого травить не собирался. Даже наоборот, Зойка мужественно почистила десяток картофелин, счистив вместе со шкуркой почти половину клубней, порезала на кусочки, рискуя отхватить себе палец большим кухонным ножом и сложила на сковородку.
– У тебя подсолнечное масло есть?
– Есть. Открой дверцу слева внизу.
– Отлично! О, нерафинированное! Картошку с лучком пожарим или так?
– Конечно с лучком!
У Глеба странным образом прорезался аппетит. И вообще порхающая по кухне Зойка, звон и стук посуды, шкворчание картошки на сковороде и аромат подсолнечного масла наполнили квартиру непривычным уютом и теплом. Настроение, спрятавшееся за плинтус после инцидента в парке, выбралось оттуда и ощутимо поднялось.
К картошке полагался салат из свежих овощей. И нежданная спасительница, демонстрируя определённую ловкость, принялась нарезать кусочками огурцы и помидоры, шинковать зелень. В кастрюльке на плите закипала вода, а на столе ждали своего часа освобождённые от плёнки сосиски.
– Ты в депрессию то понапрасну не впадай, – посоветовала Зоя, заправляя салат сметаной и чувствуя себя шеф-поваром ресторана, – до свадьбы всё заживёт! Так говорит тётя Катя, а ей можно верить.
– Да не в этом дело, Зойка. Синяки пройдут, кость через месяц срастётся. Это всё ерунда… – Глеб тяжело вздохнул и пододвинул к себе здоровой рукой тарелку. – Накрылась моя стажировка в Америке медным тазом. Вот что обидно. Я уже настроился, а тут такое…
Зоя присела за стол на соседнюю табуретку и посмотрела с сочувствием.
– Конечно обидно, ужасно обидно, это я понимаю! Но ты все равно не расстраивайся. На следующий год поедешь. Отец опять договорится со своим Хармондом, и ты обязательно поедешь.
Она вскочила, будто стремясь утешить его таким образом, подхватила прихваткой с плиты сковородку и положила ему на тарелку жареную картошку, от которой шёл такой умопомрачительный аромат, что потекли слюнки. Ужин выглядел весьма аппетитно.
– Пожалуй, я составлю тебе компанию, ну, чтобы ты не думал, что я тебя травить собираюсь, – и решительно поставила вторую тарелку для себя.
Они сидели за одним столом и поглощали нехитрый ужин. И на душе у Глеба постепенно теплело, будто он делился наболевшим с родным человеком.
– Ты в полицию то ходил? – поинтересовалась Зоя с набитым ртом.
– Ходил.
– Заявление написал?
– Написал. А толку? Я же их не запомнил. Три здоровых амбала. Лица были закрыты козырьками бейсболок, да и темно уже было, а фонари горят плохо.
– Слушай, Глеб, тебе не кажется странным, что руку тебе сломали как раз перед отъездом в Америку? Уж больно подозрительное совпадение. Может у тебя враги есть?
Глеб даже жевать перестал и уставился на Зойку ошарашенным взглядом.