Подлинная царица - стр. 11
При всей ее покладистости бабушка могла проявить свой характер и указать на дверь. Моя старая няня не раз рассказывала о том, как один из наших соседей, некий князь, предлагал бабушке руку и сердце. Этот господин, в уверенности, что произведет впечатление своей знатностью и богатством, приехал в усадьбу в карете, запряженной шестеркой лошадей. Бабушка чрезвычайно учтиво встретила его... и отказала. После того как незадачливый жених уехал восвояси, по какой-то неведомой причине его лошади по дороге потеряли подковы. Оказалось, что подковы из чистого серебра и как бы свидетельствовали об огромном состоянии владельца лошадей. Проезжая по селу, князь и его форейторы проявили неслыханную щедрость. Князь был высокомерен и заносчив. Жил он в роскошном особняке, в котором насчитывалось с полсотни комнат. Дважды в год он устраивал бал, для чего приглашал оркестр из Петербурга, до которого было четверо суток пути. Однако, по мнению князя, никто, кроме моей бабушки и членов нашей семьи, не был достоин общения (даже в качестве партнерши или партнера в танцах) с ним самим и его родственниками, поэтому балы были весьма немноголюдны. В танцевальном зале кружилось всего несколько пар. Зато происхождение тех, кто удостаивался приглашения, не вызывало сомнений.
Серебряные подковы, дорогостоящие музыканты и прочие пустяки стоили денег, а поскольку все мужчины из этой сверхаристократической семьи служили в гусарских полках, то разорение семейства стало неизбежным. Двери особняка закрылись, звуков столичных оркестров в нем не было больше слышно, а представительницы нежного пола нашли приют в институте для благородных девиц из разорившихся семейств.
Моя двоюродная тетя, баронесса Нина Пилар, в моих детских воспоминаниях предстает как романтическая фигура. Имя ее было овеяно своеобразным ореолом, подобно всем, кто причастен к жизни Двора. Она была фрейлиной Императрицы Марии Александровны, супруги Императора Александра II. Она появилась при Дворе, когда ей минуло шестнадцать. Опекала ее графиня Тизенгаузен>3 (тоже моя двоюродная тетя), Обер-гофмейстерина Двора, воспитавшая Феликса Сумарокова, деда князя Феликса Юсупова. Ходило много сплетен относительно родителей старика Сумарокова>4, которого младенцем передала графине Тизенгаузен одна из ее ближайших подруг. Но никто не мог сказать ничего определенного, и тайна рождения Сумарокова так и осталась нераскрытой.
Императрица Мария Александровна любила мою тетю Нину, да и Государь был добр к ней до тех пор, пока бедная девушка не стала невинной жертвой случая и костюмерши. Император был давно увлечен некоей княжной Долгорукой. Однажды, когда моя юная тетушка, выглядевшая особенно привлекательной в новом костюме, прогуливалась по набережной Невы, она неожиданно услышала чей-то голос. Слова, с которыми к ней обратились, звучали очень ласково и интимно. Она резко обернулась и, на свою беду, увидела Императора! Началось объяснение. Оказалось, что у княжны Долгорукой>5 точь-в-точь такой же, как у моей тетушки, костюм, а поскольку ростом и сложением обе девушки походили друг на друга, то произошла досадная ошибка.
Императрица постоянно недомогала>6, но ее Двор отличался утонченной элегантностью, и моя юная тетушка была одной из признанных законодательниц моды.