Почему птицы чëрные? - стр. 5
– А это, по-твоему, не искусство? – ответил Аскольд на вопрос вопросом.
–Тут должно было быть красиво, штрихи светлые, радостные тона, понимаешь, как у Левитана или у Шишкина… Солнечные пейзажи ты же видел?
Когда она включала искусствоведа, это раздражало ещё больше, чем её расспросы и утренние звонки по телефону, чтобы пожаловаться на болезни и вывалить все свои эмоциональные помои на его несчастную голову, ещё не оправившуюся толком от сна.
Он вытащил телефон и стал писать жене.
– Кому ты там всё пишешь? А, Анжеле. Напиши, что ты работаешь…
– Ладно, хорошо, это не искусство, – сказал он, наконец.
"Мы нормально дотараканили, – писала жена. – Сегодня с погодой не везёт".
"Хорошо, любимая, – ответил он. – А я вот у Галки сижу, заказчик опять недоволен картиной".
" А, ну, удачи… "
– Не искусство, – повторил он. – А коммерческая живопись. А нас в институте учили создавать настоящее искусство. А не вот это.
– У тебя поэтому не идёт ничего, что такое отношение.
– Слушай, я отдаю своё авторство. Практически за кукиш. Заказчик будет выдавать это за своё. Мою работу. Тебе вот так не обидно было бы? Особенно если за это не миллионы платят. И даже материалы я сам оплачиваю.
– Вот, посмотри, это моя картина, – Галка подвела его к окну, открыла штору и показала безыскусный портрет какой-то деловой леди в пиджаке.
– Кто это?
– А ты не знаешь?
– Смутно припоминаю. Она, вроде, из тех… да? – он показал пальцем вверх.
– Да. Очаровательная женщина. Очень влиятельная, умная. Но она болеет неизлечимо. А я уже написала ей две картины и будет ещё. Я хорошо с ней знакома. Это так круто! В будущем я буду посвящать картины еë деятельности. Выставку открою. Конечно, это портрет в подарок.
Она говорила о женщине с портрета с восхищением, но это "в будущем" было уже произнесено как-то гадко: Аскольд не подал виду.
Безжизненные глаза, искусственное лицо, явно скопированное с фотографии – изображение на портрете ни о чём ему не говорило. Ни о её болезни, ни о богатстве и влиянии. Сотни таких художников в интернете предлагают услуги по написанию портрета, но люди, которые получаются на картинах, как будто из мира кукол. Он боялся этой кукольности, нарочито ярких цветов и поддельной красочности. Это его отторгало – техника отточена, но художественного наполнения никакого.
– И как ты это делаешь?
– Да по технологии. Я в своей мастерской делаю с проектором. Цвета потом мне помощница подбирает.
– Понятно. Главное, чтобы самому человеку нравилось.
– Ну, скажи, красиво же? – Галка всегда зачем-то напрашивалась на одобрение.
– Нормально. Вообще это больше просто фото.
– Ну, я хоть в художественных вузах не училась, но тоже кое-что умею, – ответила Галка, надеясь получить комплимент.
– Ну, да, – ответил Аскольд и снова уткнулся в телефон. Листал соцсети, открыл аккаунт со своим творчеством, где публиковал работы под псевдонимом Бартоломеу Торо. Его картину с летящими над озером лебедями, которую он написал на прошлом плэнере, лайкнули уже почти сто человек. Это его хотя бы немного вдохновляло, но надо было писать для заказчика, который хотел забрать его авторство. Заказчик полгода назад в мессенджере показал свои кривульки-наброски и описал идею, хотя и размыто – портовый город, птицы на деревьях, море, чтобы чувствовалась атмосфера. В сообщениях заказчика, которые ему пересылала Галка, не говорилось ничего про радость и белых птиц.