По дороге в книжный - стр. 26
– Я тоже не чувствую никаких углов.
– Потому что тебя мы оба будем любить всегда. Ты мне веришь?
Не сразу, но все же он кивает и ласково прижимается ко мне. А я в тысячный раз благодарю Бога за то, что подарил мне такого чудесного мальчика. Ради него я справлюсь со всем.
– Мамочка, знаешь, как мы назовем наше кафе? – Сын мечтательно улыбается, и я отвечаю улыбкой, еще не зная, что прозвучит.
Пытаюсь угадать:
– Как? «Лукоморье»?
Он мотает головой:
– Да нет же… «Мышкин»! Помнишь, ты говорила, что назвала нашего котика в честь героя какой-то книги?
– «Идиот». Не ты, конечно! Это роман так называется. Но не называть же книжный магазин «Идиотом»… Слушай, ты – гений!
– Я знаю. – Сын скромно опускает глаза.
– «Мышкин» – то, что нужно.
– Только давай там все будет не в мышках, а в кошках. В котиках. Знаешь, как все удивятся! Давай?
И тут я понимаю, что должна из кожи вон вылезти, но создать этот вкусный памятник своему коту.
Взять быка за рога – наша встреча с Мишкиной бабушкой проходит под этим девизом. А ухватил аллегорическое животное не кто иной, как мой бывший муж, от которого я не ожидала такой прыти. Егор собрал нас в той самой доживающей последние дни пиццерии, на которую мы нацелились, чтобы Василиса все увидела своими глазами. Они до сих пор яркие, как у женщины-робота в какой-нибудь голливудской фантастике среднего пошиба.
Когда она устремляет на меня взгляд, как всегда быстро и уверенно, по-хозяйски войдя в пиццерию, я внутренне сжимаюсь, точно в меня метнули лазерный луч и сейчас в груди образуется дыра, как у героини Голди Хоун в черной комедии «Смерть ей к лицу». А Василиса выдаст голосом Мерил Стрип: «Я тебя насквозь вижу!»
Уже в следующий момент жгучий лазер теплеет, она чуть опускает веки, смягчая пронзительный луч, и улыбается во весь рот. А как же еще после Америки-то?! Густые волосы летят за ней осенним костром… Господи, да она ничуть не постарела! Заговоренная, не иначе…
Раскинув руки, словно мы по-прежнему семья, Василиса быстро направляется к нам через небольшой зал, смело демонстрируя невозможно красивые ноги под короткой светло-коричневой юбкой, и я в замешательстве приподнимаюсь: обняться с ней? Или она хочет потискать внука?
Егор заходит за матерью следом и удивленно приподнимает брови. Похоже, он не ожидал от нее подобной пылкости…
– Ляночка!
Она уже прижимает меня, но очень коротко, почти отталкивает и переключается на Мишку. В момент, когда я оказываюсь в ее объятьях, мне мерещится, будто свекровь злобно скалится, пока никто не видит ее лица.
– Мишуня! Боже, как ты похож на своего папу!
Не заметить этого было невозможно… «Слава богу, не назвала его Майклом», – думаю я, и Егор неожиданно ухмыляется, бросив на меня хитрый взгляд. Ему никогда не надоест угадывать, о чем я думаю?
А мне вот не удается понять, почему его мать ведет себя так, словно мы с ним и не расставались… Что Егор наговорил ей? Как-то же объяснил, почему вернулся в ее квартиру, которую Василиса, кстати, так и не сдала: помню, как ее коробило от одной мысли, что в ее комнате будут спать чужие люди… Она сразу держала в голове вероятность возвращения в Подмосковье? Не была уверена в своем Аркадии? И, как оказалось, не ошиблась… Наверняка у ее бойфренда разбежались глаза от обилия стройных загорелых тел на океанском пляже, и Василиса Михайловна при всей своей моложавости сразу показалась старым чемоданом, который не стоит таскать с собой, даже если ты с ним приехал. Вряд ли он прямо выкинул ее, она все же не из таких женщин, как-то они решили этот вопрос… Но вот она здесь, и этим все сказано.