Пленница Дикаря - стр. 43
— Убери руки! — я шлепаю по его наглой руке и раздражённо отдергиваю её от себя.
У него в мыслях есть хоть что-нибудь кроме сексуальных домогательств!?
— Встань и повернись спиной! — командую я, но моя решительность начинает таять, когда из груди Конора вырывается раскатистый смех, который он явно не может сдержать. Даже несмотря на то, что этот смех причиняет ему дискомфорт.
— Я сказала что-то смешное? — рычу на него, не скрывая своего раздражения. — Так, моему терпению пришёл конец! Либо ты разворачиваешься и я обрабатываю твою спину, либо я ухожу...
Но договорить я не успеваю. Его руки ловко обвивают меня за талию, и в следующее мгновение я оказываюсь у него на коленях. Замираю, неотрывно глядя на его жесткие губы, а когда он их облизывает, невольно сглатываю. И, чтобы не утонуть в ненормальном желании прикоснуться к ним, я вздёргиваю подбородок, пытаясь вложить в свой взгляд холодное безразличие. Сейчас он изрядно пьян, и, чтобы не спровоцировать его, я судорожно прикидываю варианты в голове, как мне аккуратно выбраться из объятий этого взрывоопасного мужчины.
— Я устала и хочу спать...
— Уачин уо [А я хочу тебя], — пылко шепчет Дикарь и, сдернув рубашку с моего плеча, впивается грубым поцелуем в ключицу, вырывая из моей груди стон. Господи, я когда-нибудь закончу эту чёртову перевязку?! Это какой-то эротический кошмар, из которого я уже сама не хочу выбираться. И всё из-за него. Он будто околдовал меня, опоил зельем, и сейчас я снова на грани исступления. Конор так страстно вжимает меня в себя, клеймя горячим языком по коже, что отнимает своим жаром последнюю возможность сохранить шаткое самообладание... Я неосознанно начинаю ёрзать на коленях Конора, и, упершись в его каменную эрекцию, ощущаю, как каждый рецептор в моем теле мгновенно пронзают тысячи электрических разрядов. Он издевается надо мной, дразнит, мягко прикусывая зубами и слегка оттягивая кожу. Уже сама выгибаюсь навстречу его ласкам, больше не в силах сдерживать участившееся дыхание. С каждым вздохом во мне все ярче вспыхивает желание, что мучительно разливается внизу живота приятной истомой.
— Я не думала, что ты воспримешь мои слова в таком смысле, — голос бабушки Тисы окатывает меня, словно кипяток. Я тут же отталкиваю Дикаря и спрыгиваю с его коленей.
— Деточка, ему нужно окрепнуть, прежде чем поддаваться плотским утехам.
Я пытаюсь выдавить хоть слово в свою защиту, но в груди так сперло, что я молча сгораю со стыда. Лишь мои щеки пылают огнем, и теперь единственное, чего я хочу, — провалиться сквозь землю...
Не дожидаясь моего ответа, Бабушка Тиса выходит из комнаты, но легче мне от этого не становится. В груди разливается неприятное жжение... И, кинув тряпку в лицо Конору, я пулей вылетаю следом за ней.
— Закончила перевязку? — как ни в чем не бывало спрашивает Тиса.
— Бабушка Тиса, то, что вы видели... — я запускаю пальцы в волосы. — Это...
— Деточка, о чем ты? Я ничего не видела, — старушка продолжает возиться на кухне.
Я непонимающе смотрю на Тису, пытаясь разгадать причину её странного поведения.
— Доделай перевязку и уложи своего спасителя на боковую, я сегодня устала, — равнодушно продолжает бабушка.
— Х-хорошо...
В растерянности, я бреду обратно в комнату... к этому развратному животному. И, заметив довольного Конора, распластавшегося на кровати, я мгновенно вспыхиваю от яркого чувства злости к нему.