Письмо из прошлого - стр. 57

Маша села на переднее сиденье, в нетерпении подставила пальцы к печке.

- Ну, дуй же тепло, дуй.

Максим засмеялся.

- Не нагрелась еще машина, подожди.

- Не могу ждать. – Маша игриво надула губы, прибавляя тонкими пальцами температуру воздуха. – Я вся замерзла.

- Конечно, ходить без варежек. Ты свои пальцы видела? Они же светятся, какие тоненькие!

Маша фыркнула, снова засунула пальцы в отверстие печки.

- Вобла ты моя!

- Чего?

- Дерзкая сушеная вобла! – Макс засмеялся, укрываясь от ее нападений – она попыталась ударить его ладошками. – Моя вобла, говорю!

Он схватил ее внезапно, с силой прижал к себе, да так, что Маша невольно со стоном выдохнула.

- Что ты улыбаешься? – спросил он, улыбаясь и слегка кусая ее за кончик носа.

- Люблю! – она улыбнулась еще шире, глаза заблестели счастьем.

- Кого? – притворно хмурясь, спросил он.

- Тебя! – вскрикнула она и попыталась вырваться.

- Люблююю. – Передразнил он. – Да что ты знаешь о любви, ребенок?

- Да я тебя, сейчас! – Маша игриво набросилась на него, он засмеялся еще громче, а потом ловко обхватил и завел ее руки за спину, припечатал к двери автомобиля, навалившись на нее всем своим весом.

- Тяжелый. – Закряхтела Маша, сдаваясь и тяжело дыша.

- Тяжелый? – он снова притворно нахмурился, продолжая смеяться. – Точно?

- Да!

- А ночью я не был тяжелым.

Маша довольно цокнула, закатила глаза.

- То было ночью. – Прошептала она и зажмурилась от улыбки.

- Свинка ты моя, морская! – он поцеловал ее в губы.

Его губы теплые и влажные, сладкие, как конфеты, и Маша зажмурилась еще больше.

- Так вобла или свинка? – Она открыла глаза, и снова разум отступил, потонул вместе с хозяйкой в его синих глазах. – Вы уж определитесь, Максим. – Произнесла она уже чуть тише, почти задыхаясь, но не от тяжести его тела, а от нарастающего желания. Желания принадлежать только ему, растворяться в нем, давая ему возможность раствориться в ней.

- Свинка, потому что от тебя еще молоком пахнет. – Сказал он хрипловато, слегка провел губами по ее шее.

- Тогда уж корова. – Маша выгнула спину, обхватила рукой его шею, провела по ней пальцами, взъерошила волосы. – Поцелуй меня.

Она знала, что любит, знала, что доверяет, знала, что хочет быть с ним. Каждую секунду она желала видеть его рядом, чувствовать его требовательные губы, ощущать его резковатые движения, и как удивительно, он заставил ее поверить в себя, заставил забыть все, что было до него как страшный сон. Она и не вспоминала больше прошлое, жила только минутами, проведёнными с ним наедине. Она жила им, дышала им и все никак не могла надышаться.

- Да какая из тебя корова? Так, маленькая свинка. – Он усмехнулся, дотронулся кончиком языка до ее губ, отпрянул.

- Дурак! – Маша наигранно причмокнула губами, делая вид, что дуется. – Ну!

- Что мычишь?

- Ну, Макс!

- Да что? – он улыбнулся.

- Целуй.

- Не хочу!

Ее глаза вмиг стали серьезными, на лбу появилась складочка от недовольства.

- Да шучу я, глупая!

Он впился, губами в ее рот, жадно целуя. Его дыхание – прерывистое, частое-частое, движение рук – и ее голубой свитер ползет вверх. Пришлось на мгновение разомкнуть губы, свитер скользнул по лицу шершавым ветром, зацепился за серьги в ушах.

- Ай! – вскрикнула Маша, но ее крик потонул на его губах. – Ты что делаешь? Нас увидят!

- Ну и пусть все видят!