Перерождение - стр. 74

Я вспомнила, как легко сменили форму Риэр и Мурат, хотя полнолуние уже миновало, и кивнула, запоминая. Непроизвольно все события той ночи и вслед за ними и последующее наваждение во сне опять отчетливо всплыли в памяти яркими живыми картинками.

– Короче, Аврора, протянешь достаточно долго – и станешь уже получать кайф от возможности побегать в облике зверя именно там, где вздумается самой, и никаких проблем с тем, чтобы управлять ситуацией, у тебя не будет. Эй, где ты опять витаешь?

Вздрогнула, возвращаясь в реальность, и пробормотала что-то про усталость. Витрис тут же собрался уходить, а я не стала его удерживать.

Проводив его, вымыла посуду и убрала на кухне, а потом снова уселась за стол, положив перед собой визитку Риэра и телефон. Несколько дней мне удавалось убеждать себя в том, что звонок ему по поводу сна – плохая идея, и списывать все просто на единичный кошмар, который выветрится из головы со временем. Но вместо того чтобы стереться и стать размытыми, как это бывает с деталями обычного сна, подробности этого будто наоборот становились все ярче в воспоминаниях. Как ни отгораживалась, я все равно помнила все до мелочей, и стоило задуматься, как переживала пугающие ощущения заново. В общем, я смирилась с тем фактом, что альфе нужно позвонить.

Набрав номер, я долго слушала гудки, и когда уже решила повторить попытку в другой раз, раздалось грубое рявканье:

– Ну!

Я аж телефон от уха отдернула. Ни здрасти тебе, Рори, ни наср… Вежливый у меня альфа, ничего не скажешь. Где-то на заднем плане у него играла музычка и слышались смех и голоса.

– Пупс, говори! – раздраженно зарычал Риэр, хотя я едва успела вдохнуть. – Я занят вообще-то!

– Тигрик сердится! – раздался томный женский голос его занятости, растягивающий слова, как свойственно изрядно нетрезвым людям. Как будто и без этого я сильно сомневалась в том, чем он занимается в такое время.

– Со мной тут кое-что произошло, и я думаю, что ты должен внести ясность, как мне следует к этому относиться. – Черт, когда только собиралась звонить, я, кажется, сформулировала для себя все вполне четко. Почему пока все проигрываешь в голове, любой разговор или действие выглядят как-то более легко исполнимыми?

– Ты думаешь, что я тебе что-то должен? – Если бы ехидство в его тоне было кислотой, то ее концентрация легко могла бы меня на месте до костей растворить. Ну какой же придурок, который способен слышать только то, что сам посчитает нужным. Я стиснула зубы, подавляя злость и заставляя себя проигнорировать язвительный смех его пассии.

– Со мной кое-что произошло, – упрямо повторила я, хотя лицо перекосило от усилий говорить ровным тоном. – Этого ты не расслышал?

– Ну! – Да не запряг – не понукай!

– Мне снился очень странный сон, и я ПРОШУ тебя помочь мне разобраться в его смысле. – Которого, кстати, может и не быть, Рори.

Риэр молчал больше минуты, и я даже глянула на всякий случай на экран, чтобы убедиться, не сбросил ли он вообще вызов. Нет, висел на линии, но в динамике была тишина.

– Риэр? – позвала я.

– Слушай, пупс, я, по-твоему, кто? – По-моему, козлина и м*дак каких поискать, но вряд ли это подходящий ответ.

– К чему ты это спрашиваешь?

– К тому, что, видно, ты не особо умом блещешь, если возомнила, что я служба психологической, мать ее, помощи или гребаный рыцарь, который будет прибегать к тебе каждый раз, когда тебе плохой сон приснится, вытирать сопли и утешать.