Патрициана - стр. 60
Велена наклонилась и, потерев пальцами виски, в упор посмотрела на Норена.
— Взгляни на меня. Мы плохо ладим? Мне кажется, я могла бы быть гораздо… жёстче.
Норен усмехнулся:
— В этом и состоит загадка. Но давай закончим этот разговор. Я хотел показать вот что.
Он достал из складок плаща небольшую коробочку из малахита. Велена взяла её в руки и щёлкнула замком.
Внутри оказалось кольцо с ониксом. На плоском камне была выгравирована незнакомая руна.
— Я не приказывала воровать у Санта, — сказала Велена задумчиво.
— Посмотри на крышку.
Велена снова закрыла шкатулку. Крышка и стенки шкатулки покрывала непонятная гравировка.
— Карта, — сказала она. — Не понять только, карта чего.
— Как звали третьего друга твоего отца?
— Фолс. Албацио Фолс. Но я не приказывала у него воровать.
Норен улыбнулся. В глазах его искрилось неподдельное веселье.
— Патрициана, если бы ты знала, где я был до того, как попал к тебе, ты бы не придумывала таких глупых отговорок. Скажи «да» или «нет». Хочешь ты разгадать эту тайну или же желаешь оставить всё как есть? Всё остальное тебя пускай не беспокоит.
— Да. Если эта тайна приведёт меня к убийце, я хочу её разгадать.
— Разве твой враг не Сант? Я думал, ты поверила тому наёмнику.
— Поверила. И Сант – мой враг. Но моего управляющего убил человек несравненно более умелый, чем та четвёрка. Осталось только понять, почему он не убил меня.
Велена посмотрела в глаза НоренНорену, и тот стал серьёзным.
— Но эту тайну я разгадаю сама.
***
Велена не привыкла ждать. Не привыкла полагаться на других. К тому времени, когда она переехала жить в Рим, родового состояния ещё хватало на то, чтобы нанять слуг и собрать собственную гвардию, как это делали другие уважаемые патриции. Но Велена не представляла, что станет делать дальше. Она должна была представлять в Риме свою семью, однако не питала никакого интереса к политике. Она не хотела включаться в придворные интриги, создавая собственную силу. И потому предпочла пойти на службу и сделать карьеру там.
Ей везло на войне, хотя она никогда бы не назвала те немногие стычки, которые успела застать, настоящей войной. Они казались ей такими же скучными, как и придворные вечера. Командование полком было скорее рутиной, чем тем, что действительно её интересовало. Чтобы война действительно увлекла, она нуждалась в по-настоящему сильном враге, но если такие когда-то и были у Рима, то все они давно были побеждены.
Городские занятия её, помимо военной службы, состояли в основном в посещении знатных домов, затевании склок и соблазнении чужих мужей – не столько потому, что эти самые мужья представляли для неё интерес, сколько потому, что это был повод затеять очередную ссору и вспомнить, как выглядит шпага, вынутая из ножен.
В этих двух своих хобби она была достаточно хороша, чтобы не сомневаться в том, что в конечном счёте ни одина мужчина ей не откажет, и ни одна женщина не сумеет навредить.
Тем более странным оказывалось то, что происходило с ней теперь. У Велены не укладывался в голове тот факт, что её собственный раб действует за неё. Ещё более — что он никак на неё не реагирует.
Велена не соврала. Обычно она не тратила времени на рабов, и без того слишком покорных и услужливых, чтобы представлять серьёзное испытание её талантам. Среди них встречались красивые, но, имея возможность получить любого, Велена предпочитала любоваться этой красотой издалека.