Патрициана - стр. 59

 ***

 Всю дорогу до дома Лемеры Норен молчал — гетера без умолку болтала за троих. Он не стал заводить разговор о том, что его беспокоило, и тогда, когда они с Веленой остались на улице, ожидая, пока Лемера соберёт самые необходимые вещи. Он лишь искоса поглядывал на Хейд, которая то и дело хмурилась и явно жалела о согласии, которое дала.

 Только когда они вернулись в особняк и Велена отдала Лемеру на попечение слуг, они с патрицианой остались в её кабинете вдвоём. Велена откупорила глиняную бутылку с вином и наполнила кубок. Белоснежные пальцы энтари коснулись серебра, звякнули браслеты на запястье, и Норен обнаружил, что вид их зачаровывает его.

 Велена тем временем продемонстрировала бутылку вина, будто спрашивала, наполнить ли второй кубок. Норен покачал головой. Он старался обходиться водой, потому что хотел постоянно оставаться начеку, и ещё потому, что был ещё слишком слаб, чтобы вино не подействовало бы на него сильней, чем он хотел.

 Прошло несколько недель с тех пор, как он оказался в этом доме, и за это время месяцы, проведенные на голодном пайке, почти перестали давать о себе знать. И, тем не менее Норену время от времени ещё скручивало живот, а тело оставалось слишком худым даже для крылатого, несмотря на то, что у его соплеменников вообще была узкая и полая кость. И ещё волосы… Здесь, в доме Хейд, он впервые за долгое время получил возможность увидеть своё отражение и с холодной горечью понял, что стал абсолютно седым. До сих пор ему было всё равно, как выглядят его волосы и лицо, но теперь это открытие неприятно его поразило.

 За прошедшее время Велена ни разу его не наказала, хотя они ссорились несколько раз, а пару раз Норен даже отказывался выполнять приказ — в основном, когда патрициана на публике унижала его. Как в тот раз, когда Велена приказала ему при всех опуститься на колени.

 В то же время Норен в глубине души понимал, что ни один другой энтари не позволил бы ему так много, и старался не давать лишнего повода сомневаться в себе. И, тем не менее, сам он пока что Велене до конца не доверял. Каждый день и час Норен ждал, что патрициане надоест её изощрённая игра, и тогда она снимет маску и откроет своё настоящее лицо. Однако до сих пор этого так и не произошло.

 Норен моргнул и понял, что слишком долго смотрит на бледное и красивое лицо той, кого уже почти привык считать своей госпожой. Зелёные задумчивые глаза так же пристально смотрели на него.

— Патрициана... — наконец, собравшись с мыслями, произнёс Норен.

 Велена кивнула, приглашая продолжать, и пригубила вино.

— Лемера будет здесь в безопасности, это было правильное решение.

— Моя голова не будет в безопасности, — пробормотала Хейд, однако черты лица её несколько расслабились. Велена опустилась в любимое кресло и прикрыла глаза.

— Продолжай притворяться, что она тебе безразлична.

 Велена открыла один глаз.

 — Это был сарказм?

— Нет. Но ты была права и раньше, когда сказала, что рядом с тобой быть опасно.

 Велена вздохнула.

— Не надо быть провидицей, чтобы понять: все, что мне дорого, находится под ударом. Поэтому у меня нет дорогих людей.

— Поэтому ли?

 Велена пожала плечами.

— Я не выбирала такую жизнь.

— Ты плохо ладишь с людьми.

 Велена подняла бровь.

— С чего ты это взял?

— Я видел, какие взгляды на тебя бросают.