Отравленные земли - стр. 36
– Даже не сомневаюсь. Уверен, что найду объяснение, которое успокоит и вас, и меня. А сейчас пролейте мне свет кое на что ещё, прежде чем я вас покину.
– Извольте. – Он шумно выдохнул через нос. Слова его мало обнадёжили, скорее наоборот, взвинтили: вся поза выражала напряжённость.
– Герр Мишкольц здесь? А если нет, давно ли он уехал из города?
Вопросы попали в цель: Вукасович замялся, потупился, совсем как мальчишка, которого на чём-то поймали. Мне это крайне не понравилось. Насколько тревожные новости он вот-вот сообщит? Как вскоре оказалось, масштаб проблемы я не мог и предугадать. С очередным вздохом командующий ответил:
– Он не возвращался из Вены, доктор. В Каменной Горке не видели его, ну, уже… месяца два? Да, около того. Его замещает Фридрих Маркус, помощник. Головастый малый, поговорите с ним; может, он даст направление вашим действиям.
Земля буквально ушла из-под ног, но мыслями я делиться не стал. Я должен был воплощать для местных гарант спокойствия, безопасности и нормальности – и собирался это оправдать. Сдержанно поблагодарив командующего и пообещав найти наместника рано или поздно, я пошёл вдоль домов прочь. Пёс Альберт провожал меня до самой повозки. Шерсть на его загривке всё ещё стояла дыбом, а когда я забрался на облучок рядом с Лехом, Альберт неожиданно привстал, упёршись передними лапами в деревянный бок колымаги и заглянув мне в лицо. Словно просьба: «Возьми меня с собой». Пса отозвали.
Я не хотел злоупотреблять временем лесничего, потому как мог объяснил, что меня можно высадить у «Копыта». Вскоре мы попрощались, и телега со страшным грохотом уехала, оставив мне на память монотонное гудение в голове и хвою на обуви.
Почти сразу мне удачно подвернулся Януш; он, как оказалось, успел за несколько часов переделать уйму дел: хорошенько выпить, перезнакомиться со всеми на постоялом дворе, осведомиться о моей судьбе и даже притащить из дома священника багаж. Перекинувшись с ним парой слов и великодушно отпустив отдыхать, я лишь поручил ему добраться до гарнизона с медикаментами или за пару монет послать пузырьки с кем-то надёжным. Никому другому я не доверил бы выбор посыльного в первый день в чужом городе, но Януша – этого вроде бы простака-дурня – отличает поразительная способность: людей он чует с ходу, не ошибается на их счёт. Он уверил, что всё будет сделано. Я почти не сомневался: монеты он прикарманит и прогулку до Старой Деревни совершит сам.
С постоялого двора я отправился на ратушную площадь. Вялая надежда увидеть по дороге Рушкевича не оправдалась: у часовни вообще никого не было. Люди стали встречаться, только когда я заплутал в проулках и попал к рынку, шумному и источавшему причудливую смесь запахов: навоз, выпечка, пряности, кожа… Я обращал внимание на праздные лица: казалось, о пустых могилах и пропавших животных здесь не думают. Все приценивались, смеялись, торговались – и быстро забывали о моём существовании. Что ж, хоть какой-то уголок этого самобытного мирка я растревожить не успел.
Ратуша, как выяснилось, выполняет в Каменной Горке функцию всех государственных учреждений одновременно. Во всяком случае, она – одновременно и приёмная большей части чиновников, и казна, и место совещаний. Внешне это большое, белое, малопривлекательное здание, явно недавно отреставрированное, с двумя вытянутыми двухэтажными флигельками. Пожалуй, самое чистое строение из всех, что я видел, – так я подумал, поднимаясь на украшенное колоннами крыльцо и толкая дверь, на массивных створках которой вырезаны были высокие, невероятно вычурные весы.