"Откровения о..." книга 2. Милаха - стр. 45

— Попробуй… — мурлыкнула Ольга, принюхиваясь к терпким пара́м. — Если Панин не брешет, то это элитный Альбер де Монтобер, сорок шестого года.

Я тоже принюхалась, глотнула. Коньяк, как коньяк. Кизлярский «три звезды» из мамкиного овощного, примерно такой же.

— Ну? Чувствуешь? — пытливо сощурилась Ольга.

— Если честно — нет.

Она рассмеялась:

— Свой человек! Я тоже ни хрена не поняла прикола! А говорят, имеет вкус и аромат горной фиалки… — пригубила, задумчиво покатала по языку, — знать бы ещё, какой у фиалок вкус.

Я тоже рассмеялась. На голодный желудок коньяк ложился примерно как солнечный удар на неприкрытую голову: внезапно и капитально.

…Боярская была смешная, гости в зале — общительные, дружелюбные. Мы ходили от компашки к компашке, и Ольга ненавязчиво представляла меня всем этим нарядным тётушкам как «восходящую звезду Олимпа» Милашу, а они заинтересованно кивали и неприкрыто разглядывали меня.

— Оль, — не выдержала я, — какая, нафиг, звезда Олимпа?

— А что не так? Реклама — двигатель торговли.

— Какая реклама? Я не буду работать в Олимпе!

Она резко остановилась.

— Как это? Мне Зойка, вот только неделю назад, все уши тобой прожужжала!

— Ну… А теперь уже не буду.

— А-а-а, понятно… Барин вступил в права? Ну-ну. А вообще зря! Любая из этих тёток — твоя потенциальная клиентка, а у них бабла, скажу я тебе, столько же, сколько и дури. Вот этот весь лоск, шик, блеск — просто дорогие понты. А на самом деле всё гораздо прозаичнее: пока их мужья трахают молодух, они в панике мотаются по салонам, пытаясь вернуть себе былую позолоту. А как её вернёшь, если это просто старость? Правильно, никак. И они это, конечно, понимают в глубине души… но всё равно тяжело признать. Им просто хоть какая-то надежда нужна и свободные уши, типа твоих. В этом плане Зойка, конечно, чётко волну поймала — и с Олимпом, и с тобой… Но хозяин барин, чего уж тут, тем более Денис! Ему лишь бы… Ой, ты бож-же мой, какая прелесть! — внезапно сменила она тему, глядя куда-то за мою спину. — Ты посмотри только! И где она их берёт?

Я оглянулась. У входа, сцепив руки на животе, стоял парень в чёрном костюме. Выглядел он серьёзно, как Голливудский спецагент под прикрытием.

— Ну Зойка, ну проказница, при живом-то муже… — Боярская залпом допила свой коньяк и, маякнув мигом подбежавшему официанту, всучила ему бокал. — Всё-таки у неё талант к набору персонала.

— Телохранитель, что ли?

— Кто-о-о? Пфф… Максимум — вышибала. Видишь, вон, у окна парочка стоит?

Я глянула. Ну да, невысокий худосочный мужик и тётка с короткой стрижкой. Увлечённо о чём-то болтают.

— Вот это — телохранители. Причём оба. Ты не думай, что они трындят и ничего не замечают, чихни только в сторону хозяина, ага… А этот мальчик, — снова повернулась к парню в чёрном, — так только, пьяных дебоширов с дискотеки разгонять. Пока. Потом, может, и до телохранителя дорастёт, если кишка не тонка окажется. Хорошенький, правда? Пойдём, поиздеваемся?

— Зачем?

— Ой, ну не нуди-и-и… — и она чуть ли не силком поволокла меня к охраннику.

Он, несмотря на серьёзный, неприступный вид, похоже смутился такому вниманию — вдруг распух от важности, словно петух распустил перья. Отвечал на Ольгины льстивые колкости коротко, задирая подбородок и всем видом демонстрируя суровую сосредоточенность на чём-то неведомом простым смертным. Но при этом не знал, куда деть руки — то ли за спину, то ли сцепить на груди… Один раз даже в карманы сунул, и Ольга тут же подхватила его под локоть: