Отец подруги, или Влюблен без памяти - стр. 22
— Кир, да расслабься ты, что ли, — на лице мужчины появляется улыбка, — я пошутил, ну чего ты такая напряженная? Я такой страшный?
Я в ответ только головой качаю. А он, подняв руку, подушечками пальцев касается моего лица, осторожно, едва дотрагиваясь, заводит за ухо вьющуюся прядь моих волос. Это легкое, ничего не значащее прикосновение отзывается дрожью в телей.
— Не страшный? — уточняет, продолжая вгонять меня в краску.
— Нет, — произношу неуверенно.
— Тогда чего ты меня так боишься? — делает шаг ко мне и оказывается непозволительно близко, настолько, что я хорошо ощущаю исходящий от него жар.
Или это на меня так выпитое вино действует?
— Я не боюсь…
— Нет? А чего дрожишь?
Нависает надо мной, вынуждая сделать шаг назад. Отступаю инстинктивно и практически сразу упираюсь спиной в холодную стену. Вздрагиваю от контраста температур.
Чувствую себя так, словно оказалась в ловушке, однако не могу заставить себя оторвать взгляд от его глаз. И вот сейчас он совершенно точно смотрит на мои губы.
Я мгновенно вспоминаю о соусе и машинально облизываю губы.
— Кир, я последний человек, которого тебе стоит бояться, — он нарушает повисшую в коридоре тишину, но даже сквозь его голос я слышу грохот собственного сердца.
— Можно я пойду? — мой голос звучит тихо и кажется совершенно чужим.
Понимаю ведь, что могу уйти и разрешение мне вовсе не требуется. Никто меня силой не держит. Однако, несмотря на свободу действий, я не двигаюсь с места, продолжая стоять прижатой к стене.
Владимир Степанович уже привычно оценивает меня взглядом, в котором сейчас резво пляшут бесноватые огоньки веселья.
Я теперь, почему-то, точно уверена, что он забавляется.
Отойдя назад, он разводит руками.
— Беги, трусишка, — разрешает, посмеиваясь.
Я пользуюсь моментом и спешу удалиться.
Делаю несколько шагов и слышу доносящийся в спину голос.
— Кир.
Торможу, оборачиваюсь неуверенно. Жду чего-то, какой-нибудь очередной шутки.
— Я серьезно, не нужно меня бояться, — теперь он выглядит абсолютно серьезным, от маски веселья на лице не осталось и следа, — и если тебе что-то понадобится, у тебя есть моя визитка, я не шутил.
Киваю, едва заметно.
— Ты же ее не выбросила? — интересуется вкрадчиво и смотрит на меня так, словно в самую душу заглядывает.
— Нет, — отвечаю честно.
— Хорошо, — кивает, — доброй ночи.
— Доброй.
На кухню возвращаюсь в смешанных чувствах, даже удивляюсь тому, как умудряюсь не заблудиться и отыскать путь обратно.
Сашка с Лялей, что-то оживленно обсуждая, не сразу замечают мое появление.
Только когда я подхожу к столу, девушки, вздрогнув, переключают внимание на меня.
— Кир, с тобой все хорошо? — Саша обеспокоенно вскакивает с места.
— Да, — хмурюсь, не понимая, чем вызвана подобная реакция, — а что?
— Да на тебе лица нет, тебе плохо, что ли? Может воды?
— Нет, — трясу головой, — все хорошо, правда.
Сажусь на свой стул, беру бокал с оставшимся в нем вином и выпиваю его залпом.
— Все так плохо? — серьезно спрашивает Ляля.
— С бабушкой может что-то? — предполагает Саша.
— Нет, просто поссорилась с парнем, — выдаю самую логичную причину.
Не рассказывать же девчонкам о столкновении в коридоре с Сашкиным отцом.
— Оо, — понимающие кивает Ляля, и доливает вина в мой бокал.
— Спасибо.
Кошусь на девчонок и понимаю, что мое объяснение их вполне удовлетворило. Наверное, я действительно очень плохо выгляжу, раз вызвала своим появлением столь странную реакцию.