Отец Феона. Тайна псалтыри - стр. 19
– Вели́кий дед твой, царь Ива́н Васи́льевич почему́ англича́нам беспо́шлинную торго́влю дарова́л? Потому́, что други́х не́ было. Сейча́с ино́е вре́мя. Не́мцы, францу́зы, датча́не, голла́ндцы все здесь и все пла́тят, а англича́не нет. У них ви́дишь ли на то иско́нное пра́во! Тро́нешь вы́жигу – визжи́т как сви́ньи на бо́йне, а про́ку с него́ как с коня́ кумы́су! Голла́ндцы, госуда́рь, за год по шестьдеся́т судо́в к нам шлют, а англича́не и двух деся́тков не наберу́т, а по́шлину не пла́тят. Несправедли́во э́то…
Нача́льник Зе́мского прика́за не на шу́тку разошёлся. Предста́вив себе́ на́глую ры́жую ря́ху ве́чно пья́ного англи́йского фа́ктора, он да́же зашипе́л от возмуще́ния.
Михаи́л никогда́ не повыша́л го́лоса. Никто́ никогда́ не слы́шал, что́бы он крича́л и руга́лся гря́зными слова́ми, но при э́том он мог одно́й-двумя́ фра́зами, ска́занными в сво́йственной ему́ споко́йной да́же усыпля́ющей мане́ре, образу́мить са́мые горя́чие го́ловы в своём окруже́нии. Вот и сейча́с царь, положи́в ру́ку на плечо́ Проестева сказа́л ти́хо:
– Охолони́сь, Степа́н! Ты ду́маешь, я того́ не зна́ю? Мне купцы́ на́ши все у́ши прожужжа́ли. Несправедли́во? Да несправедли́во! Но всему́ своё вре́мя. Сейча́с оно́ са́мое не подходя́щее. Я с королевусом и́хним Я́ковом догово́р сою́знический подпи́сываю. Страну́ из разру́хи поднима́ть на́до. Зе́мли, поля́ками и шве́дами захва́ченные, освобожда́ть. Враги́ вокру́г. Без сою́зников в Евро́пе ника́к не обойти́сь. Англича́не по́мощь обеща́ют. На догово́р согла́сны. Ору́жие и специали́стов ра́зных шлют. И э́то хорошо́! Так что ты, Степка, ли́шний раз англича́н не зли. Ну́жны они́ мне пока́. По́нял и́ли нет?
– По́нял, госуда́рь! – хму́ро гля́дя в пол, отве́тил Проестев.
Михаи́л удовлетворённо кивну́л и попыта́лся встать с ла́вки, но Проестев удержа́л его́ вопро́сом:
– Так чего́ де́лать-то? – спроси́л он расте́рянно, – то что уже́ взя́ли, отда́ть им что ли?
– Заче́м? – удиви́лся Михаи́л, – что взя́ли, то взя́ли. Почём кста́ти?
– Да не до́рого, госуда́рь, – как от чего́-то несуще́ственного отмахну́лся Степа́н, – Мало́й по́шлиной обошли́сь. Всего́ по 8 де́нег с рубля́.
– Ну и ла́дно. Казне́ люба́я копе́йка прибы́ток, – хи́тро улыбну́лся Михаи́л, – а вот не подпи́шет Я́ков догово́р, тогда́ с англича́нами совсе́м друго́й разгово́р бу́дет. По справедли́вости!
Полага́я, что разгово́р око́нчен, царь встал с ла́вки и, прихра́мывая, тяжёлой по́ступью напра́вился к алтарю́, жела́я продо́лжить пре́рванную моли́тву. Проестев, нело́вко ка́шлянув в ладо́нь, ти́хо произнёс:
– Госуда́рь, позво́ль мне ещё заня́ть немно́го твоего́ вре́мени?
– Что́-то ва́жное? – спроси́л Михаи́л, возвраща́ясь обра́тно на ла́вку и внима́тельно гля́дя в глаза́ нача́льнику Зе́мского прика́за.
– Ду́маю, да! – отве́тил тот, достава́я и́з-за высо́кого голени́ща сапога́ бума́жный сви́ток с болта́ющимися на верёвке двумя́ сло́манными кра́сными печа́тями.
– Что там? Так говори́, – покриви́лся царь, отодвига́я протя́нутую Проестевым гра́моту.
– Наш челове́к из Ри́ма сообща́ет что в Росси́ю та́йно вы́ехал изве́стный иезуи́т Пётр Аркудий, ко́ему по́сле Сму́ты путь в страну́ зака́зан. Пе́ред пое́здкой име́л он до́лгую бесе́ду с генера́лом иезуи́тов Муцио Вителлески и аудие́нцию у и́хнего понти́фика, па́пы Па́вла V. О чём говори́ли, вы́ведать не удало́сь, одна́ко по́сле встре́чи Аркудий собра́лся в путь со всей поспе́шностью, вы́ехав под покро́вом но́чи. Осведоми́тель проследи́л его́ до Сандомира, где след иезуи́та затеря́лся. Спустя́ неде́лю че́рез Пути́вль на на́шу сто́рону прошли́ четы́ре боге́мских торго́вца с това́ром, но в Курск из них пришли́ то́лько тро́е. Лю́ди ку́рского воево́ды Семёна Жеребцо́ва кре́пко допроси́ли негоциа́нтов, и они́ кляну́тся, что не зна́ют, куда́ де́лся четвёртый. Заявля́ют, что до того́ дня, как приби́лся он к обо́зу в Коното́пе, они́ вообще́ его́ никогда́ не ви́дели. По слове́сному описа́нию, кото́рое купцы́ да́ли при́ставам, торго́вец э́тот и есть Пётр Аркудий. Где́ он сейча́с и что де́лает- никому́ неве́домо.