Островитяне. Поиск сокровищ - стр. 11
– Пойду повидаюсь с Мейсоном и Лоуви! – крикнул я ему.
Папа молча махнул рукой, даже не подняв головы.
Я шумно выдохнул, свистнул Живчику. Он, к моему удивлению, не подбежал на зов. Остановился точно между мною и папой, будто бы сомневаясь. Повернул голову, посмотрел на папу, заскулил.
– Давай, – тихо ответил ему я. Я знал: он, со своими чуткими собачьими ушами, точно меня услышит.
Живчик подбежал к папе и, негромко фыркнув, лег с ним рядом. Я смотрел, как папа опускает руку и гладит Живчика по спине – вроде как и не думая, что делает.
Дом, принадлежавший родителям Мейсона, был в два раза больше дома Хани, да и вообще одним из лучших на острове. Я ехал по гладкой, ухоженной подъездной дорожке, подмечая, что все кусты и деревья, пусть и дикорастущие, аккуратно подстрижены, ничто не задевает бока тележки, как у Хани. Меня не смущало, что Симмонсы богаче нас и у них такой отличный дом. Меня просто удивляло, как им удается нанять людей, которые специально приезжают на Дьюис на пароме, расчищают дорогу, держат дикую природу в повиновении. У нас дома за газоном следил я. Косил траву, расчищал подъездную дорожку. Сделал мысленную заметку: на этой же неделе заняться подъездом к дому Хани.
Дом Мейсона был ярко-белым, с двумя толстыми колоннами по бокам большого крыльца. Ко входной двери вела красивая лестница, на ней стояли огромные голубые горшки с пышными цветами. Когда я заходил в дом к Мейсону, мне всегда казалось, что я попал в журнал «Жизнь на Юге».
Я позвонил в звонок, и через две секунды дверь рывком распахнулась.
Мейсон раскраснелся.
– Наконец-то! Заходи. Лоуви скоро будет. – Он закрыл за мной дверь, одновременно отпихнув в сторону розовую игрушку. – Смотри под ноги.
Я с изумлением рассматривал дом Мейсона. Ух, как тут все изменилось! Прошлым летом их дом напоминал мне отель: безупречная чистота, белая мебель, повсюду цветы. А теперь он превратился в огромную детскую! Тут и там игрушки – раскиданы по полу, по диванам, одна даже валялась в цветочном горшке! На кухонном столе громоздилась грязная посуда, на диване лежала груда выстиранного белья. По всему дому разносился младенческий рев.
– С ней все в порядке?
Мейсон с отвращением махнул рукой.
– Да ну, она всегда так орет. – Он закатил глаза. – Спать хочет.
– Судя по голосу, не очень-то она устала, – заметил я.
Мейсон потряс головой, нагнулся, подобрал с пола цветной резиновый кубик.
– Поможешь их собрать? Мама сказала, что никуда меня не отпустит, пока я не наведу здесь порядок. – Он бросил кубик в корзинку для игрушек. – Она меня теперь постоянно припахивает.
Я поднял с пола несколько игрушек и тоже попытался зашвырнуть в корзинку. Мейсон рассмеялся и стал делать то же самое. Работа превратилась в игру! Мы наперегонки бросали игрушки – кто точнее попадет.
– Я победил! – закричал я.
– Поздравляю! За это будешь мне теперь помогать складывать полотенца, – ехидно объявил Мейсон.
– Да уж, достойная награда, – ответил я саркастически. – И как одна крошечная девчонка умудряется устроить такой беспорядок?
– Да вот умудряется. Ты даже не представляешь, сколько труда требует младенец. И сколько от него шума! – Он скривился.
Я еще ни разу не слышал, чтобы Мейсон вот так жаловался, и это тем более меня удивило, что прошлым летом он все время трещал о том, как рад, что у него скоро появится сестренка.