Осторожно: Кадровик! Как выживают с таким диагнозом - стр. 7
Про прием, в общем-то, все. Если только пара веселых случаев, никак не связанных ни с чем, ранее написанным.
Как-то раз ко мне подошла моя девочка-кадровик с буквально круглыми глазами и предложила посмотреть на пришедшую оформляться женщину. Я заинтригованная пошла с ней. За столом для посетителей сидела милая улыбчивая молодая женщина от тридцати до сорока. Глядя на нее, я почувствовала, что моя челюсть медленно, но верно опускается вниз. Наверно, стоит пояснить, что в Компании действовал дресс-код – яркое нельзя, шорты нельзя, открытые плечи нельзя, кеды/слаксы нельзя, ничего вычурного тоже нельзя, джинсы можно по пятницам. И тут вдруг в наш строгий финансовый мир залетела яркая птичка-попугайчик в воздушном платье-размахайке с открытыми плечами, но главное, даже, не это, а цвет. Женщина была вся в сверкающих малиново-розовых тонах – платье, макияж, маникюр и даже волосы! Это дополнялось крупной яркой бижутерией с перьями.
Поскольку она как раз знакомилась с нашим Корпоративным кодексом, в котором и устанавливались требования к одежде, то я тактично обратила ее внимание на данный нюанс. Женщина прочитала, изумленно посмотрела на меня и спросила, неужели это реально соблюдается. Я предложила ей пройти по коридору. Встречающиеся нам работники не менее изумленно провожали женщину глазами. Поняв, что ее одеяние реально не подходит к нашей Компании, дама забрала трудовую книжку и отказалась устраиваться на работу.
Оказалось, что она работала в Доме моды, где такой стиль был абсолютно нормален. Прочитав про дресс-код, женщина для собеседования нашла у мамы самый старомодный и мрачный костюм, не подумав, что одним собеседованием дело не ограничится. Соответствовать нашим требованиям каждый день любительница прекрасного не была готова.
Мы долго еще вспоминали нашу залетную яркую птичку. Она стала для нас эталоном того, в чем у нас показываться ну никак нельзя.
И второй случай.
Раз в квартал директор нашего департамента устраивал нам собрания. При этом он требовал, чтобы приходили абсолютно все. Поэтому мы со спокойной совестью запирали свои кабинеты и шли в зал. Девочки мои на этих собраниях честно спали, а лично мне всегда было интересно послушать, чем занимаются смежные отделы (рекрутеры/ обучение/ мотивационщики/ HRпартнеры/ коммуникаторы), какие у них в работе программы. Плюс мне самой как начальнику отдела надо было рассказывать всем, чем занимается Отдел кадров. Естественно, я не впаривала о приемах и увольнениях. Практика показывает, что это никому не интересно. Поэтому я вела речь об автоматизации, оптимизации, судах и забавных/сложных случаях с работниками.
Так вот как-то раз возвращаемся дружно после такого совещания, а у нашего закрытого кабинета стоит незнакомый нам мужчина. Спрашиваем, по какому вопросу. Отвечает недовольно, что ждет уже почти час, пришел оформляться на работу. Ну мы-то точно знаем, что у нас на сегодня нет никаких приемов. Я уже писала, что все приемы нам ставили в календарь рекрутеры. И они никак, зная о совещании, не могли воткнуть нам прием.
Тем не менее, уточняем фамилию, смотрим в электронных согласованиях – такой нет. Объясняем товарищу, что не можем его принять. А у самих возникает вопрос, как посетитель смог пройти в здание? Обычно рекрутеры заказывают пропуска. Пока мои девочки бодались с достаточно настырным мужчинкой, который непременно хотел устроиться на работу, а в противном случае собирался жаловаться Генеральному директору, я быстро позвонила в Службу безопасности и сообщила, что в Отдел кадров с улицы проник вражеский лазутчик. Естественно, я говорила с ними не так. Но когда я им произнесла фамилию «лазутчика», они бросили трубку и через несколько секунд были у нас.