Остановить Демона - стр. 20
– Вот видишь, сколько отпечатков твоих наснимали. Эх ты! Ну ладно, запишем как чистосердечное признание. Может, ты и не хотел таких последствий, так уж получилось. Не плачь, рыбка – будем крючок из жабр вынимать. Господи, до чего вы молодые глупые! Только от соски, а всё туда же! Парень смотрел на отпечатки, кивал, соглашаясь:
– Ну да, я не хотел, так получилось.
– А нож где взял?
– Дома на кухне.
– У матери значит. А что у потерпевшей забрал?
– Да ничего особенного, кошелёчек да перстенёк, – он снял с мизинца маленький перстень и положил на стол. Разгуляев стал рассматривать перстень, появились сомнения:
– Какой-то он крошечный совсем, как же ты его снял?
– Послюнил… Степан вытаращил глаза, переглянулся с Николаем, снова спросил:
– Послюнил? А кошелёк где?
– Дома в столе, – парень начал плакать, – там денег чуть-чуть оказалось, я всё отдам и деньги с получки верну. У меня на следующей неделе зарплата. Гордеев разминал в руках беломорину, прислушивался. Разгуляев усмехнулся:
– Смешной ты, однако, как же ты ей отдашь? Просил осётр дождя, на поле лёжа!
– Я знаю парадную, где она живёт. Оперативники снова недоумённо переглянулись. Степан наклонился и заглянул парню в глаза:
– Уже не живёт, ты же её убил! Парень вскинулся, улыбнулся сквозь слёзы:
– Что вы! Я не убивал, только ножом пригрозил – она и не сопротивлялась вовсе. Чего её убивать-то? Разгуляев обернулся к Гордееву, вздохнул:
– Николай Фёдорович, дай парню листок, пусть пишет чистосердечное признание, так будет понятней. Гордеев разочарованно вздохнул, смял папиросу в кулаке, привстав, бросил её в пепельницу на столе. Положил перед задержанным бумагу, дал ручку. Тот начал писать. Разгуляев вернулся на место начальника, поднял трубку прямого телефона, спросил в динамик:
– Дежурный, посмотри-ка по журналу регистраций, у тебя грабёж был на днях под ножом, перстенёк и кошелёк похищены, – обернулся к парню: – Напомни, когда это было? Тот оторвался от писанины:
– Позавчера, – и снова наклонился над листом. Разгуляев повторил в трубку:
– Позавчера, – прислушался, затем улыбнулся, – кому материал поручили? А… давай-ка его сюда. Здесь у нас ваш грабитель пишет явку с повинной, хороший парень, не обижайте. Пускай его заберёт, чтобы не мешал. Степан положил трубку, глядя на Николая, молча, развёл руками:
– Вот так – когда нет камбалы, то и ёрш – рыба! – изобразил на лице разочарование. Кивнув, надул губы, дунув через них, издавая жалобный писк. Повернулся к парню: – Ну что вы такие все примитивные? Неужели по-другому деньги не забрать, как только ножом угрожать? Ну, ты же молодой, красивый, пригласил девочку в кино, а по дороге сочинил, что деньги потерял или тебя обокрали! Да она бы сама тебя в кино сводила и ещё десятку дала, чтобы родители не ругали! Думать совсем не хотите! Ну что, тебя этот перстенёк обогатил? Вот тебе и наука – сказала карасю щука! Парень закончил писать, задумался, понуро сидел на стуле, мял свои пальцы, согласно кивал. Гордеев откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул, надо было продолжать работать…
Бодрым шагом с открытой улыбкой к отделу милиции подошёл Антон Заботкин. Это была его первая командировка, и он готовился горы свернуть, оправдать доверие Матвеева – пахать, пока убийца не будет найден и изобличён! Дежурный на крыльце увидел незнакомого подтянутого мужчину в костюме с галстуком, затушил папиросу о железную банку, прикрепленную к перилам, приосанился на всякий случай: