Осенние истории. Рассказы русских писателей - стр. 11
Я напрасно ломал голову, кому это могло понадобиться. Уж я бы сумел отплатить за эту злую выходку, если бы нашел виновного.
Аля не приходила целых два дня. Что бы это значило?
Я сам отправился к ним вечером. Красная черепичная крыша их хутора чуть-чуть светилась, хотя было уже почти темно, точно отдавала воздуху заревой свет, впитавшийся в нее после заката.
Мать и отец, наверное, по обыкновению играют у соседей в винт и ссорятся там из-за карт. Тем лучше, а то опять начнут вздыхать о дочери и просить меня поколебать ее страсть к сцене.
Дом темен весь, за исключением одного окна: комнатка Али. Значит, она дома.
Уж не больна ли?
Навстречу мне с лаем бросилась собака, – знакомый мне мопсик Бутон. Я окликнул его; он виновато стал ласкаться, делая вид, что пошутил со мной, и только.
Но в ту же минуту свет в окне погас.
Я остановился.
– Аля!
Никто не ответил.
Я подошел ближе к окну. Тихо. Но другое, также открытое с боку окно, выходящее в садик, как-то подозрительно молчит.
Собака дома, значит, дома и она.
Я с досадой повернулся и ушел, ничего не понимая.
На другое утро Аля объявилась.
На мой вопрос, почему ее так долго не видно, она ответила, смеясь:
– Разве вы заметили мое отсутствие? Ах да, впрочем, вот глупая. При чем тут я!.. Вам важно знать…
Я ее перебиваю:
– Отчего вы спрятались или выпрыгнули в окно вчера, когда услышали мой голос?
Она, очевидно, приготовилась к этому вопросу и разыграла недоумение:
– Я?.. Вот новость! Меня вечером не было дома.
Однако в глазах ее я уловил беспокойство, которое тотчас же залилось смехом.
– Я принесла вам важное известие…
Но я опять умышленно остановил ее, стараясь показать, что это известие вовсе уж не так для меня важно.
– А знаете, Аля, вы загадочная натура. Отчего вы никогда не смотрите мне прямо в глаза?
– Вам в глаза… Я? Вот новости. Сколько угодно.
И с преувеличенным усердием вытаращила на меня свои глаза, но тотчас же, почувствовав, что лицо ее краснеет, опять залилась смехом, который скрывал от меня ее истинное выражение, как трепещущая и сверкающая вуаль.
– Она приезжает послезавтра. Это уж наверное… Приезжает не одна.
Меня точно толкнуло что-то.
– А? Не одна… С какой-нибудь подругой. Ну что ж…
– Нет, не с подругой, а с другом. Вот она так и пишет… «Со мной едет друг мой, известный артист Таланов-Сумский, который хочет отдохнуть перед зимним сезоном и полечиться виноградом».
Кровь уходила из моего сердца, и я слышал, как пустело оно и тяжестью наливалась голова. Я, как сквозь сон, слышал строки дальше, которые она читала, как урок:
– «Он так много сделал для меня, что было бы грешно не отплатить ему гостеприимством, тем более что он не только изумительный комик на сцене, но и в жизни»…
Я уже больше не слушал. Комик. Ну, слава богу. Вспомнил, что, будучи еще гимназистом, видел на сцене этого толстого человека, который и тогда был уже не молод.
Кровь опять мало-помалу вернулась на свое место, и Аля снова не могла сдержать смеха, когда я изобразил ей обычные приемы этих театральных знаменитостей на сцене.
– У вас прямо талант. Вам непременно бы следовало поступить на сцену.
– Покорно благодарю.
Ольга приехала в тот же день, как обещала.
Я, как в жару, ждал, что вот-вот она появится у меня, как это было в прежние годы, когда она приезжала из института.