Осень в розыске - стр. 10
– Неправда! Неправда! – весна распахивает дверь, вбегает, пахнущая свежими ветрами, проталинами, апрельскими сумерками, первыми подснежниками, первыми грозами, – все не так! Все не так!
– Что… что не так? – оторопело смотрю на весну, ну что еще такое…
– Неправда… Осень не виновата… вернее, виновата, но… вернее, не виновата… сейчас, сейчас… – весна птичьей стаей делает круг над комнатой, опускается в кресло, – сейчас я вам все объясню… Вы понимаете… осень сделала это ради меня…
– Ради вас? Но… но зачем?
– Вы понимаете… – весна встряхивает головой, белые лепестки летят на ковер, уже усеянный пестрыми листьями осени, – осень… дело в том, что осень… мы с осенью… осень любит меня, вот что.
– Но… осень же никогда вас не видела… вернее, не видела до сегодняшнего момента…
– Не видела, но мы немало слышали друг о друге… мне рассказывала зима… и лето… лето говорило мне про осень, расцвеченную всеми красками, лето обмануло меня! – весна заливается слезами, – обмануло, обмануло!
– Да что такое… что вы… почему… обмануло…
– Да вы посмотрите на эту осень! В ней и близко нет ничего такого… ничего пестрого, разноцветного, только голая черная земля… а осень так умоляла о встрече…
– Да вы сами-то хороши, почтенная весна, лето обещало мне, что я увижу изобилие белых цветов, заросли сирени, аромат яблонь… а это что? Все те же голые ветви…
– На себя посмотри! Чего заслуживаешь, то и получила в самом-то деле!
– Я уже понял, что их не примирить, я уже понял, что любовь безнадежно рассыпалась на кусочки, так и не успев вспыхнуть. Здесь нужно сказать – вы арестованы – здесь язык не поворачивается сказать – вы арестованы, я умоляюще смотрю на зиму, которая уже отогрелась у очага и даже начала потихоньку подтаивать…
– Госпожа зима… у вас есть… какие-то претензии к этой… гхм… парочке?
– Да… пожалуй, что нет…
– Вы уверены? Вас все-таки держали взаперти…
– Ну, знаете… ради встречи двух влюбленных сердец…
– Боюсь, у них ничего не сложится…
– Ну, это вы так боитесь, а я почему-то верю, что у них получится…
Говорю, сам не верю в то, что говорю, какое там получится, две черные облетевшие пустоши смотрят друг на друга, каждая ждет от другой цветущих садов или пестрого разнолистья…
– …и вы поверили? – лето с презрением смотрит на меня, – и вы им поверили?
– А… простите… а что не так?
– А все, все не так, глупый, глупый вы человек! Выдумали тоже… любовь у них, страсть… разыграли спектакль…
Понимаю, что проиграл, и что мне ничего не остается кроме как спросить:
– А что… что было на самом деле?
– Вот с этого и надо было начинать… вы бы хоть спросили у зимы, зачем она умоляла осень связать её по рукам и ногам, отвести в башню! Да вы хоть понимаете, что время года невозможно связать по рукам и ногам, где вы вообще у времени года руки-ноги видели? Вот тог-то же…
– Но… но зачем тогда…
– Вот это нам и предстоит выяснить…
Смотрю на лето, понимаю, что моя роль детектива кончилась раз и навсегда, так толком и не успев начаться, и лето берет все в свои руки, если у лета вообще есть какие-то руки, да вы о чем вообще…
– Пойдемте… – лето хватает меня за руки, мне не по себе от этих теплых рук, за этими теплыми руками хочется идти в бесконечность… – пойдемте… поговорим с зимой, спросим у зимы, что она себе задумала…
Зима встретила нас холодком, обещавшим ближе к ночи перейти в крепкий морозец, уютным камином, чашечками чего-то ванильно-пряного, шоколадно-зефирного, что бывает только зимой…