Осень и Ветер - стр. 27
— Ты не любишь сладости? – В ее голосе так много удивления. Вот уж кто наверняка не представляет свою жизнь без шоколадки – готов поспорить, что не ошибся.
— Я фанатично люблю сладости, Осень. Я тридцатидвухлетний сладкоежка. Повиси пока минуту.
Повинуюсь импульсу, спускаю ноги на пол и шлепаю до холодильника. Здесь у меня все, как у настоящего холостяка в кубе, потому что я именно тот классический холостяк, который даже итальянские макароны из супермаркета умудряется переварить до состояния обойного клея. Я совершенно безнадежен, даже сказал бы – опасен, потому что любой кухонный предмет в моей руке, даже деревянная лопатка, запросто превращается в орудие массового поражения.
Боковушка на двери полностью забита моей единственной слабостью: шоколадками. К счастью, у меня какой-то неправильный метаболизм - и я могу жрать их практически по одной за день и ни хрена не толстеть. Качком, вроде Яна, мне при таком раскладе никогда не стать, зато никаких тебе гастрономических ограничений.
Фотографирую свой шоколадный рай, отправляю ей снимок и прикладываю трубку к уху.
— Ты ограбил ведьму из сказки «Гензель и Гретель»? – смеется она.
Блин, мне реально нравится ее смех. Бросаю мимолетный взгляд в зеркало и как баран таращусь на свою улыбающуюся в ответ рожу. Провожу ладонью по бороде, делая мысленную зарубку на следующей неделе сходить в барбершоп[3], которому я не изменяю уже несколько лет.
— Всего лишь местный супермаркет, но твой вариант, Осень, нравится мне больше.
— Бери молочную с цельным миндалем: кофе почти готов.
— И что мы пьем этой ночью? – Достаю шоколадку и снова забираюсь на подоконник.
— Этой дождливой ночью, Ветер, мы пьем горечь прошлого с капелькой тоски и щепоткой оптимизма. То есть, я хотела сказать, две ложки молотой робусты с двумя зернышками душистого перца.
— Никогда не пил кофе с перцем.
— Да ты жизни не пробовал, Ветер, - наигранно фыркает она.
Можно сказать, что со стороны наши попытки сыграть в виртуальную реальность постороннему человеку показались бы просто идиотскими. Но кого интересует мнение за пределами нашей выдуманной комнаты, в которой горит приглушенный свет, шумит дождь и пахнет грустным сентябрем? Точно не нас. То, как отзывчиво Осень «достраивает» по кирпичику мою фантазию, кажется просто невероятным. А звуки посуды в трубке сдабривают выдумку каплей реальности.
— Пахнет потрясно, - нахваливает Осень. – И на вкус, как нирвана.
Я закрываю глаза, кладу в рот дольку шоколада и, клянусь, чувствую принесенный ветром запах кофе. Втягиваю воздух носом, сглатываю вязкую шоколадную массу и нарочито громко раскусываю орех.
— Обожаю миндаль, - откровенничает Осень.
Хочется ее остановить, выкрикнуть: нет, детка, не становить материальной, не надо все усложнять. Но как-то язык не поворачивается, тем более что я вроде как сам это начал.
«Ладно, Наиль, ты взрослый мужик и сможешь вовремя остановиться».
— Что еще ты любишь, Осень?
— Читать, инструментальную музыку, гулять под зонтом и свечи с запахом лаванды. Теплые пледы, толстых котов… - увлеченно перечисляет она.
Я поворачиваю голову в поисках оставленной где-то пачки сигарет – и вижу дымку образа. Это просто слишком буйная фантазия, но вот она – сидит на скамейке за роялем, проводит ладонью по золотистым волосам, улыбается одними глазами цвета зеленого мха. Почему она так похожа на ту девушку из клуба? Почему так хочется представить ее такой?