Око за око - стр. 23
И, тем не менее, Эвбулиду удалось выгодно поторговаться даже здесь. Поистине этот день был счастливым для него!
Довольный, он проследил, как в корзину шлепнулись морские ежи, сверкающий тунец, жирный Эвксинский угорь и несколько кровяных крабов.
Теперь можно было и в цветочный ряд, покупать гирлянду для венков во время пира.
Самая скромная гирлянда из роз лежала перед молодой женщиной в стареньком пеплосе. Коротко остриженные волосы обозначали, что она носит траур по близкому человеку.
Эвбулид мысленно разделил гирлянду на четыре части и, убедившись, что ее хватит, чтобы им с Квинтом дважды сменить венки, спросил:
– Сколько?
– Сколько будет не жалко достойному господину…
– А может, мне не жалко всего лишь обол? – усмехнулся Эвбулид.
– О, господин! Побойся гнева богов…
– Значит, два обола?
– Три… – чуть слышно прошептала женщина и робко взглянула на покупателя.
Эвбулид достал кошелек и упрекнул ее:
– Ты совсем не умеешь торговаться! Кто же так говорит: три… – передразнил он и твердо повысил голос: – Надо говорить – три! Твое счастье, что у меня сегодня большой праздник!..
Он покосился на короткую прическу женщины и смущенно кашлянул:
– Прости, я радуюсь, а у тебя горе… Кто умер? Отец? Мать?
– Муж…
Рука Эвбулида дрогнула.
– Какое несчастье!
– Да, он полгода назад упал с лошади и разбился…
– И у тебя есть дети? – посочувствовал Эвбулид.
– Трое девочек…
– А твои родители?
– Они умерли. Давно…
– Как же вы живете одни?!
– Так и живем… Я покупаю розы, и мы все вместе плетем из них эти гирлянды. Плетем и плачем, потому что можем покупать все меньше роз, и с каждым разом наши гирлянды становятся все короче…
– Но ведь это ужасно… – пробормотал Эвбулид. – Как же вы будете жить дальше?
– Если б я знала! Еще месяц – и мне придется продать в рабство старшую дочь, а ей всего тринадцать лет… Иначе не выжить моим младшим деткам…
– Как это ужасно… – повторил Эвбулид.
– Что делать!.. Кому нужна в этом городе бедная вдова с ее несчастными детьми?
Женщина сквозь слезы взглянула на Эвбулида и протянула гирлянду:
– Ты добрый, и если хочешь помочь нам, купи гирлянду за три обола…
Эвбулид вытряхнул на ладонь монеты и выбрал среди меди тетрадрахму:
– Вот тебе четыре… нет – восемь драхм! И еще три обола детям на сладости. И не смей, слышишь, не смей благодарить меня!
Стараясь не смотреть в глаза несчастной, он сам вложил в ее ладонь монеты, бережно уложил гирлянду в корзину, подставленную Арменом. И, под его гордым за своего хозяина взглядом, заторопился нанимать повара.
Полтора десятка наголо остриженных поваров поджидали богатых афинян в специальной части агоры. Некоторые подпоясали себя так, чтобы был виден выпирающий живот. Это у них означало: глядите, граждане, я – сыт, значит, умею вкусно готовить!
Но у Эвбулида была своя точка зрения на этот счет. Видя в таких поварах, прежде всего обжор, которые непременно объедят и нанявшего их господина, он подошел к неприметному повару: в меру худому и в меру упитанному.
– Где ты обучался своему мастерству? – строго спросил он.
– В Сиракузах, господин! – щегольнул названием лучшей кулинарной школы повар.
– Гм-мм… Все вы говорите, что в Сиракузах! – проворчал Эвбулид. – А умеешь ли ты приготовлять миттлотос? Учти, у меня в гостях сегодня будет очень важный господин!