Океан безмолвия - стр. 29

Свободных парт нет. Та, за которой я сидела, единственная пустовала, когда я впервые пришла на урок труда. Есть свободные места за другими партами, но я не хочу ни к кому подсаживаться, чтобы не смущать ни саму себя, ни того, кому придется со мной сидеть. К тому же я предпочитаю сидеть сзади. Так я знаю, что у меня за спиной никого нет.

Вдоль стен по периметру мастерской тянется рабочий стол, под столешницей – встроенные шкафчики с закрывающимися дверцами. Я беру свои учебники, кладу их на этот стол, надеясь, что сумею усесться на него, не «фотографируя» весь мир. Подтянувшись на руках, я устраиваюсь на столе, поворачиваюсь лицом к классу и вижу, что Джош возвращается на свое место. Не глядя на меня, он говорит:

– Я не собирался тебя прогонять.

Он стоит спиной к остальным, голос тихий. Я абсолютно уверена, что, кроме меня, никто не слышал его слов.

Не знаю, что больше меня бесит: что он возомнил, будто в его власти заставить меня пересесть, или что я неверно истолковала его слова. Мне кажется, я никогда не пойму Джоша Беннетта. Вот интересно, почему?

– Сегодня вечеринка у Тревора Мейсона. Хочешь пойти?

Я смотрю на Дрю. Мы сидим на уроке риторики. Почти половина третьего. Я пытаюсь выудить из Интернета последние пять фактов, необходимых для того, чтобы доделать свое задание до звонка и потом не возиться с ним ни сегодня вечером, ни в выходные. Не знаю, над чем работает Дрю, разве что меня все окучивает – по-моему, весь урок он просто балду гоняет. Но, вне сомнения, получит «отлично» за эту свою «балду». Дрю в школе на особом счету.

О чем он только что меня спросил? Весьма прямолинейно и, как ни странно, без подтекста. Я на мгновение оторопела. Пойти сегодня на вечеринку? Не этого я ждала. Дрю пытается охмурить меня с самого первого дня моего появления в школе. Наше с ним общение я назвала бы стёбом, но это не так, поскольку мой вклад ограничивается лишь насмешливыми взглядами и жестами, да и то лишь изредка. Несколько дней назад Дрю попробовал склонить меня к переписке, но я это быстро пресекла. Записки предназначены исключительно для передачи насущной информации, конкретных фактов, а не для ведения бесед.

Пойти на вечеринку с Дрю? Почему бы нет? Сама себе удивляюсь, но все же: почему бы не пойти? Ну да, на это найдутся сотни причин. Во-первых, чего уж тут скрывать, вряд ли он приглашает меня для того, чтобы я блистала перед ним остроумием и развлекала анекдотами. Но, к моей великой досаде, Дрю – одно из немногих явлений в моей жизни, которое не вызывает у меня полнейшего отторжения, потому что с ним я, по крайней мере, не теряю чувство контроля. С Дрю я могу справиться. Он меня не пугает, и на данный момент этого вполне достаточно. Хоть он и отпетый бабник, строит из себя неотразимого соблазнителя, мне он нравится. Не то что «он мне нравится, нравится, нравится». И все же нравится. Интересно, что он обо мне говорит… Дрю забавный, а это мне как раз и нужно. Я киваю ему. На вечеринку? Легко. Он удивлен. Черт, я и сама себе удивляюсь. Потом удивление исчезает с его лица, он расплывается в самодовольной улыбке, подразумевающей, что другого ответа он и не ждал.

– Заеду за тобой в девять?

Я киваю, достаю из рюкзака тетрадь, вырываю из нее листок. Беру ручку, что он протягивает мне, и пишу свой адрес, ведь адрес – это насущная информация.