Окаяныш - стр. 9
– Откуда? Мы разве встречались?
– Мы разве встречались, – повторила Янка тоненьким голоском и следом всхлипнула, скривилась. – Позабыла, как меня дразнили? Ты и Лёшка-окаяныш! Янкой-без-души! Уродицей лесной! А я хорошо помню-ю-ю! Всё в головушке держу!
– Ошибаешься! Я тебя не дразнила! Я вообще первый раз в вашей деревне.
– А вот и не первый! Не первый! Не бреши! Ты к бабе Сане приезжала. Каждое лето. И дразнила меня, и камушкой бросалась.
Янка снова всхлипнула и пошла от Милы к камышам. Прежде чем нырнуть в густую поросль, обернулась и посмотрела долгим взглядом.
– Дразнили меня! – снова донеслось до девушки её бормотание. – За то его и наказали! И тебя накажут! Погоди! Дойдёт время и до тебя!
Недобрые пожелания Янки перечеркнули радость от прелести мягкого утра.
А уверенность, с какой та посулила ей кару, даже испугала. Мила не могла и представить, чем вызвана столь сильная неприязнь – не детскими же поддразниваниями в самом деле! К тому же она никогда не бывала здесь. Точно – не бывала. Но как тогда объяснить загадочное наследство? И узнавание местных? И внезапно накрывающие видения?!
Вода в реке вспыхнула золотом, искорки затрепетали от лёгкой ряби, и Мила увидела загорелого дочерна пацанёнка, скачущего по бережку. Он обернулся и, помахав ей рукой, закричал: «Милка! Милка! Иди, секрет расскажу! Про красную берёзу, что в маре растёт! У неё вместо сока – кровь, а в корнях сердце!»
Солнце осветило его со спины, заключив на мгновение в золотистый ореол, и ослеплённая Мила зажмурилась. А когда снова открыла глаза – мальчишка пропал.
– Красных берёз не бывает, – шепнула Мила растерянно, и в ответ негромко зашуршали камыши.
Взлетела в небо парочка птах, стебли заходили волнами, а из зарослей вывалилась Янка. В руке она тащила длинный стебель с коричневым початком на конце и, подойдя к напрягшейся Миле, протянула его девушке.
– Для тебя сорвала. Забирай цветочек!
– Спасибо. Обойдусь. – холодно поблагодарила Мила. Захотелось вскочить и уйти от этой ненормальной, но она приказала себе сидеть.
– Возьми, возьми! От подарка не отказываются! – сморщенное личико стало кривиться. Янка взмахнула стеблем и сунула Миле в лицо коричневую тугую трубочку.
– Что ты ко мне привязалась! – Мила не могла больше сдерживаться. – Подари свой камыш деду.
– Это рогоз! – Янка разломила стебель напополам и бросила Миле под ноги. – Правильно тебя от нас услали! Ты злая, Милка!
Взмахнув коротеньким подолом, она побрела по берегу на тоненьких спичках-ногах, и только когда разросшийся ивняк полностью скрыл понурую фигурку, Мила смогла расслабиться.
Нужно было возвращаться, чтобы узнать, не освободилась ли баба Жоля. Мила уже решила, что расскажет ей всё, ничего не утаивая, и пусть та решает – верить ей или нет.
Нащупав в кармане джинсов конверт, помедлила – доставать или не стоит, и всё же достала, чтобы ещё раз взглянуть на присланные ей предметы.
Внутри лежали старый ключ и фотография без каких-либо приписок. Это был нерезкий снимок небольшой части дома – старые ступени, почти потерявшиеся среди бурьяна, потемневшие доски двери со струпьями облезлой краски и прямоугольник почтового ящика с сохранившемся адресом на корпусе.
Мила не смогла разобрать расползшиеся буковки даже с помощью лупы, спасибо отправитель повторил адрес и на конверте: Калтусовский лесхоз. Дрыгва, д. 13. Он не потрудился вложить даже коротенькую записку, только фотокарточку и ключ, и тем самым сильно заинтриговал Милу.