Окаяныш - стр. 4
Нужно было хоть немного поспать, но сон всё не шёл. Глаза привыкли к темноте, и Мила отчетливо видела сероватый прямоугольник окна, словно его подсветили чем-то снаружи. Гроза пролилась быстрым ливнем, гром захлебнулся дождём и затих, и во дворе возобновились шорохи и громкая трескотня сверчков.
Когда в проёме окна мелькнула быстрая тень, Мила не сразу сообразила, что кто-то пробрался в комнату.
Тихо процокали коготки по деревянному полу, взметнулся воздух, рассеивая пыль и что-то тёмным небольшим комком приземлилось на одеяло.
– Брысь! – вскрикнула Мила, подумав о кошке.
Встряхнув одеяло, схватилась за телефон и только тогда сообразила, что не поставила его заряжаться. События прошедшего дня вывели её из равновесия, и она ни разу не вспомнила о сотовом.
Одеяло слегка натянулось, и Мила снова прикрикнула: "Брысь-брысь-брысь!".
В ответ кто-то выдохнул недовольно, мазнул по голове мягким и тёплым и с шумом унёсся в окно. Этот кто-то совсем не походил на кошку – скорее на крупную летучую мышь!
При мысли о том, что зверёк мог запутаться в волосах или того хуже – укусить, Милу встряхнуло. Скатившись с матраса, она шагнула к окну, совершенно позабыв про баррикады на полу, и сразу же ударилась пальцем об угол одной из коробок.
Боль была такой силы, что Мила испугалась перелома. Рухнув обратно на кровать, осторожно погладила пострадавший палец, и только потом решилась согнуть. Палец послушался, хотя болеть не перестал, но Мила всё же слегка успокоилась. Сейчас бы ей пригодился йод, а ещё лучше – спортивный бальзам. Интересно, есть в доме аптечка? Скорее всего баба Жоля не держит здесь ничего из лекарств. А если и держит – как отыскать их в темноте?
Позабыв про окно, Мила свернулась калачиком, натянув одеяло до подбородка. С улицы доносился сейчас лёгкий шелест листвы и едва различимые всплески; кто-то засмеялся в отдалении, послышалась негромкое пение.
Это на реке, – подумала Мила и невольно улыбнулась. Рыбаки в ночном. Наверное, разожгли костёр и травят байки о всяком. И булькает уха в закопчённом стареньком котелке.
Хорошо сейчас на реке! Сидеть бездумно, наблюдая за игрой пламени, слушать тихое потрескивание веток и просто радоваться своей вовлечённости в жизнь: лету, тёплой ночи, лунной дорожке на воде, запаху сосновой смолы – всему, на что откликается сердце.
Нужно будет обязательно прогуляться туда. Днём конечно же, не ночью. Поглазеть на цапель, поискать в камышах выпь – отчего-то Мила была уверена, что непременно увидит здесь эту занятную птицу.
Хотя, какая может быть выпь? Она приехала совсем за другим. Сначала нужно разобраться с письмом и ключом, и только потом – гулять.
Вздохнув, Мила повернулась к стене и уткнулась лицом во что-то шерстяное и пушистое. Закусив губу, отстранилась осторожно, лихорадочно вспоминая – что с вечера лежало на кровати. Простыня, одеяло, подушка… и… всё? Точно всё! Ничего пушистого там точно не было!
Шерстяное надвинулось ближе, дохнуло на Милу капустно-чесночным забористым духом и проворчало глуховато, что больше любит начинку из толкушки с луком. И вредная Жолька знает об том, но нарочно делает наоборот!
Мила взвизгнула и хотела сорваться с кровати, но ей не позволили этого сделать – навалились тяжестью, придавив к матрасу.
Крик застрял в горле, язык будто закостенел – Мила не могла ни шевельнуться, ни позвать на помощь. Так и лежала, отчаянно вглядываясь в темноту, но никого, конечно же, не видела.